Шеррилин Кеньон - Плохой восход луны

— Мы можем подать прошение Савитару, когда он успокоится. Он же не полностью неблагоразумен.

Она одарила его шутливым взглядом. Он в своем уме? Савитар не неблагоразумен?

— Он уничтожил полностью целый вид только потому, что они разозлили его. Он не из тех, кто прощает.

— Я имел ввиду в целом, — его глаза потемнели, и надежда в них погасла. — Да ладно, Эйм, поверь. Санктуарий — это легенда. Твоя мать находчивая. Каким-нибудь образом, все это сработает. Я знаю.

— Хотела бы я поверить в этом, но не знаю. У меня такое нехорошее предчувствие.

Фанг сомневался. Он ощущал то же, но не хотел беспокоить ее. Даже учитывая, что он не был человеком, обладающим лучшей интуицией во вселенной, глубоко внутри он знал, что совсем скоро случится что-то очень плохое. Он только не знал, что именно.

— Черт, Савитар, это было грубо.

Савитар замер, когда Торн появился рядом с ним.

— Ты все еще тут?

— Хочу убедиться, что ты не проткнул моего волка. Со всем случившимся, он все еще принадлежит мне и мне пока не хотелось бы, чтобы с него сняли шкуру.

— Тогда тебе лучше держать его подальше от меня.

— Заметано. Но что ты сделал… — Торн покачал головой. — …

Да, так и было, и Савитар уже сожалел об этом. Но он не мог допустить, чтобы Вер-Охотники рассчитывали на второй шанс от него. Единственная вещь, которую он узнал нелегким путем, была, что без страха нет контроля. А без контроля, Вер-Охотники уничтожат друг друга. Ему пришлось дать им врага, которого бы они боялись больше, чем друг друга.

Его самого.

Но ничего из этого не касалось Торна.

— Ты что-то знаешь, не так ли?

Торн одарил его оценивающим взглядом.

— Разве ты не понимаешь, что случится из-за твоего приказа?

Челюсть Савитара дернулась.

— Только проблеск и я был слишком зол, чтобы обратить на это внимание.

— Тогда это, наверное, к лучшему.

— Почему?

— Скажу так. Я на самом деле счастлив, что я не один из тех, кто называет Санктуарий домом. Потому что скоро это принесет им серьезные неприятности.

Неделю спустя

Фанг стоял внутри детской Трэйса, пока Вэйн менял ребенку подгузник. Было так странно видеть его, занимающимся чем-то таким милым, после всех тех битв, через которые они оба прошли. На руках Вэйна было достаточно крови, так же как и на руках Фанга, и где он сейчас…

Любящий отец.

Визжа от смеха, Трэйс потянулся к отцу, когда Вэйн взял его на руки и гладил по спине, поправляя желтую рубашку с Губкой Бобом. Трэйс обнял своими пухлыми ручонками Вэйна за шею и запечатлел на его щеке влажный поцелуй. Черт побери, эти двое выглядели почти одинаково.

За исключение того, что Вэйн не был таким слюнявым.

Это заставило его задуматься, каково было бы иметь такого рода отношения со своим отцом и это вернуло его к тому, что он услышал от Эйми. Она была уничтожена потерей семьи, в которой родилась. И он никак не мог винить ее за это.

При всех своих недостатках, Николетт любила своих детей.

Вэйн опустил Трэйса вниз так, чтобы тот мог добраться до своих игрушек.

— Я имел ввиду то, что сказал. Вы двое можете оставаться тут так долго, как вам нужно.

— Спасибо, — Фанг смотрел, как Трэйс схватил огромную деталь Лего и стал ее жевать. — И не только за это, — кивнув, он указал на Трэйса. — Я не могу поверить, что вы готовы были рискнуть ради меня.

Вэйн пожал плечами, словно это было пустяковое дело, но оба знали, что это было не так. Это было невероятно, то, что сделал Вэйн, и Фанг до сих пор не понимал, почему.

— Мы браться, Фанг. Ничто и никогда не изменит этого.

— Да, — он снова, кивнул в сторону Трэйса. — Но я никогда не был таким милым.

Вэйн рассмеялся.

— Верно.

Больше всего Фанг не мог поверить в то, что Брайд позволила Вэйну пойти и предложить такое Савитару, зная, что это может стоить жизни и ей. Их жертва стерла всю боль, оставшуюся от его пребывания в Низшем Мире. Впервые, с тех пор, как он покинул кровать в доме Пелтье, он снова почувствовал, насколько они близки с братом.

— Ты же знаешь, что я люблю тебя?

Вэйн притянул его и крепко обнял.

— Я никогда бы не хотел снова потерять тебя. В следующий раз, если ты выкинешь один из этих своих трюков с исчезновением, в этом мире или в следующем, клянусь, я прибью твою задницу.

Фанг рассмеялся, отталкивая Вэйна от себя.

— Чувак, хватит обнимать меня. Ты извращенец.

Фанг ударил его по руке:

— Ты такой засранец.

Трэйс ахнул:

— Папа сказал плохое слово!