Марина Ефиминюк - Магические узы

Мама Ярослава скрылась из кухни, а я вдруг обнаружила, что действительно из-за нервного напряжения до мяса надкусила ноготь на большом пальце.

– А вчера звонил? – крикнула я.

– Нет! И позавчера тоже, – ответила родительница из прихожей.

– Почему ты сама ему не позвонишь? – возмутилась я. – У тебя сын пропал!

– Он уже совершеннолетний.

С раздражением я захлопнула крышку лэптопа. Щелкая пружинками и вспыхивая зеленоватыми всполохами, прибор сложился в небольшую плоскую коробочку.

В прихожей затрезвонил домашний зеркальный коммуникатор.

– Ведушка, ответь! – крикнула матушка, каким-то непостижимым образом успевшая улизнуть в спальню на втором этаже.

Выбравшись из-за стола, я подошла к зеркалу. Через рябь в глубине отражения проявлялось крупное лицо первой семейной сплетницы Галки, прижимавшей к уху трубку.

– Яра! Это тебя! – заорала я, задрав голову.

В ответ наверху что-то загрохотало. На потолке выразительно зашаталась пыльная люстра и взбаламутила световой шарик. Пока распаренная из-за сборов мама спускалась по лестнице, застеленной мятой ковровой дорожкой, Галка в коммуникаторе недовольно морщила нос, словно через трубку чувствовала дурной запах, исходящий от нашего дома.

Тетку, откровенно говоря, я не любила. Еще в детстве вместе с Богданом мы включили сплетницу в состав четверки великой семейной инквизиции, вечно сующей нос в чужие дела.

Схватив с рычага трубку, мама манерно протянула:

– Добрый вечер, моя дорогая.

Почему-то при разговоре с кузинами у нее в голосе всегда появлялись особенные интонации. Складывалось ощущение, что они не разговаривали, а соревновались в размерах очагов на кухне. Галка зашевелила губами.

– Знаю, моя дорогая! – с неприличным торжеством в голосе перебила ее матушка. – Вы собирались в Бериславль летом, а мы решили, что поедем прямо сейчас. Так-то…

Мама спряталась на кухне, устроилась на шатком табурете. Провод трубки натянулся на дверном косяке, и зеркало опасно накренилось. Уничтоженная новостью о поездке моих родителей, Галка разглядывала разгромленную прихожую, где каждая мелочь буквально кричала о том, что хозяева действительно собрались путешествовать. Ненавидящий взгляд сплетницы остановился на мне, и лицо озарилось ехидной радостью. Сразу стало ясно, что она собиралась выплеснуть желчь на самого безропотного жителя нашего дома, то есть на меня.

– Кожа да кости? – удивилась мама и, выглянув из кухни, окинула меня придирчивым взглядом. – Тут ты права. Ведка действительно сильно похудела.

– Зато глаза кажутся больше, – процедила я сквозь зубы и, подхватив с перил подготовленное в дорогу покрывало, завесила коммуникатор.

Мама немедленно высунулась из кухни и поцокала языком:

– Не завешивала Ведка ничего. У нас просто зеркало барахлит.

Потом дамы переключились на обсуждение своей старшей кузины. Я было взялась складывать кое-как наваленные на дно дорожного сундука вещи, но на входной двери дернулась ручка. С улицы донеслись звуки неясной возни. Видимо, Радку провожал очередной поклонник, а поганка забыла предупредить, как сильно бедняга рисковал здоровьем, провожая зазнобу к дверям родительского дома. Лично мои кавалеры никогда не рисковали попадаться на глаза нашему папеньке, считавшему абсолютно всех ухажеров своих дочерей редкостными сволочами. Наверное, если бы родитель узнал, что я давно не девственница, даже по прошествии многих лет нашел бы виновника и заставил его жениться.

Без колебаний я распахнула входную дверь и с немым укором уставилась на припозднившуюся сестру. Она поспешно вытирала размазанную помаду, а у каменного крыльца нервно дрожали густые кусты сирени.

– Что ты так на меня смотришь? – фыркнула Рада.

– Румяна тоже сотри, а то отца удар хватит, – посоветовала я и прикрикнула: – А ты, сидящий в кустах, возвращайся домой. Сейчас идет сезон отстрела женихов, и у отца лежит заряженный солью самострел [3] Ручное короткоствольное оружие, предназначенное для ведения боя на короткой дистанции с помощью боевых шаров. Боевой шар – это поражающий элемент стрелкового оружия. Состоит из круглой стеклянной оболочки, заполненной боевым заклинанием. При попадании взрывается, поражая цель. .

– Ну, Ведка! – Рада сделала страшные глаза.

– Ну – что? – одними губами переспросила я и направилась в дом.

Вскоре гулена вернулась. Она собрала русые волосы в косу, стерла краску с лица и теперь выглядела школьницей, вернувшейся домой после подготовительных курсов. Где, собственно, и должна была находиться весь вечер. Неслышно прикрыв за собой дверь, сестра шустро стянула мамины выходные туфли и неторопливо сняла пиджак, сворованный из моего шкафа.