Алекс-Мари: Ката – дочь конунга

Девушка подсела рядом, робко погладила ее по плечу.

– Ты потерялась, да? – она пыталась заглянуть Маше в лицо.

И тут Машу осенило! Она вскочила, пошатнувшись, и уставилась на девушку.

– Погоди-погоди! – в голове у Маши начало складываться что-то очень нехорошее. – Как, говоришь, тебя зовут?

– Ката, а по-вашему Катерина. – девушка улыбнулась, на щечках появились ямочки.

– А папа твой кто?.. – Маша спросила и боялась услышать правильный ответ.

– Мой отец – Олаф сын Харальда из Гренланда, король Норвегии, моя мать – Астрид, сводная сестра государыни княгини…

Этого не может быть! В голове не укладывалось. Либо она сошла с ума, либо сволочные историки устроили ей розыгрыш.

– Нет, – Маша помотала головой, – ты что-то путаешь, детка. Это я – Ката, дочь конунга Олафа Норвежского! Ну, в смысле, это моя роль!

Девчонка смотрела растерянно и даже чуть испуганно.

– Ну, давай, рассказывай, кто тебя подговорил? Серега? Денис?

Ката помотала головой.

– Нет, я говорю правду! Никто меня не подговаривал! Я – дочь Олафа Нор…

– А я тогда кто?! – Маша вскочила, – хватит придуриваться! Аж бесишь уже!

– Ты – Маша, – девчонка была растеряна, – ты же сама говорила!

– Да, я Маша! Но на реконструкции я играла Кату, дочь Олафа, короля Норвегии!

Ката встала с колен.

– Послушай, я тебя не понимаю, – произнесла она спокойно, – но прошу не кричать на меня, я – дочь короля, и требую уважения!

Маша хмыкнула. Вы гляньте на нее! Важная такая! Ругаться вдруг расхотелось. Понятно, что девчонка из тех, которые помешаны на достоверности, даже диалект похож на старославянский. Ну ничего, главное добраться до Сереги, уж он получит за свои шуточки!

– Ладно, – примирительно произнесла Маша, – дочь так дочь. Давай, дочь, выбираться отсюда! Ты дорогу-то помнишь?

– Конечно помню! – девчонка аж подпрыгнула.

– Ну веди, Ката, дочь конунга.

Маша шагнула в сторону леса, откуда вышла к озеру, но девчонка схватила ее за запястье.

– Не туда! – сказала она, – здесь пойдем, так быстрее, и не встретим никого.

Девчонка повела по берегу озерца, забирая вправо, протащила сквозь заросли какого-то кустарника, после чего обе долго почесывались на ходу и выбирали из волос листья и мелкие веточки. Маша уже было собралась полюбопытствовать, куда ее тащит этот Сусанин с косой, но внезапно, когда они в очередной раз выбрались из каких-то кустов и прошли вдоль деревянной бревенчатой стены, перед ними открылось поселение. Здесь было людно и шумно, по пыльному двору проезжали груженые телеги и конные люди, бегали собаки, громко перекрикивались женщины. Неподалеку, в раскрытой кузнице слышен был стук молота о наковальню, откуда-то пахло печеным хлебом. Маша растерянно оглядывалась. В этом месте она не была, но, судя по одежде местных, реконструкция проводилась и здесь.

– Где это мы? – дернула она за рукав новую знакомую.

Они почти бегом прошли сквозь торговые ряды и вскоре оказались возле деревянного высокого здания с широким входом и высокой лестницей. Девчонка, не останавливаясь, направилась к крыльцу, и остановилась, увидев, что Маша не идет за ней.

– Почему встала? – она нахмурила лобик, – идем же!

– Погоди, – Маша покачала головой, – куда ты меня привела? Мне надо было в Ярославово Городище, там все наши…

Девушка смотрела недоуменно, потом подошла ближе.

– Я не понимаю тебя, – произнесла она, – ты откуда?

– А ты? – вопросом на вопрос ответила Маша.

В это время из хором выбежала та самая пожилая женщина и всплеснула руками.

– Явилась!

Она удивительно быстро, несмотря на полноту, подбежала к подопечной и крепко ухватила ее за руку.

– Негоже, голубушка моя, нянюшку так пугать! Ведь думала погибла моя ягодка, сгинула красавица! Серый волк заел, лихоимец погубил!

– Ну прости меня, – девчонка погладила старуху по руке, – я погулять вышла, устала в тереме сидеть.

– Так ведь неспокойно, матушка Катерина Владимировна! Если что случится, княгиня с меня, старой, голову снимет! Нельзя одной убегать! Подруженек бы позвала, погуляла по садику…

Ката скривилась, будто лизнула лимон. В это время пожилая нянюшка, переставшая на секунду причитать и перечислять казни, которым ее непременно подвергнут, если что-то случится с непослушной девчонкой, перевела взгляд на Машу и с недоумением замолчала.

– А это что за д е вица? – опасливо в полголоса спросила она.

Маша, восхищавшаяся абсолютным вживанием в роль женщины, не сразу ответила, и за нее это сделала девчонка.