Тиана Тон - Дар

– Ваша милость, кончайте его, – послышался крик простолюдина. – Чего ждать? Пусть мы не уйдём отсюда живыми, но и его не оставим жить. Сколько крови нашей попил, налоги разные вводил, а теперь ему земля наша понадобилась. Всё мало – сколько ни дай.

– Да, скорее уже, милорд, торопитесь! – кричали мужи. – Не жалейте его, ведь он нас не пощадил.

Лорд опускал стальное жало, когда упал на противника.

– Короля убили! – закричал командир. – Не щадить изменников. В атаку!

Когда государя накрыла спасительная темнота беспамятства, над полем боя снова свистели стрелы, стучали топоры и мелькали копья. Воины кричали и бранились. Со всех сторон слышалось: «Ахх!», «Ооой…», «На тебе!», «Руби жирующих свиней!», «Будешь знать…», «Ааа…», «Получи!»

Наконечники стрел рассекали воздух, а тупые удары мечей тревожили слух. Топоры опускались на головы противников, безжалостно разрубая человеческую плоть надвое. Мечи рассекали кольчугу, нанося смертельные ранения. Под ногами хлюпала густая бордовая жижа, хрустели кости и лопались внутренности.

Народ воевал – как мог, а рыцари: походя и игриво. Уже не существовало различий между орудием и плотью. В задачу входило: схватить любой клинок и защищаться. Главное – отвоевать свободу, честь и флаг.

***

«Пленные-то ему теперь зачем? – рыцарь очнулся от воспоминаний. – Может, лорд был прав, и наш король не такой уж и справедливый?»

Юноша припомнил свой первый бой, в котором получил ранение. Он прыгал на ноге, опираясь на плечо седого воина в помятой на груди кольчуге. Пелена боли застилала глаза, но свободных рук не было, чтобы облегчить его страдания и донести до града. Большинство бойцов пало в сражении. Остальные тащили пленных и оружие.

Несколько бойцов несли истекающего кровью раненого. Он не был в обмундировании. То был король Максимиан I, которого затоптали во время сражения.

Конные мчались в замок, чтобы оповестить лекаря. Всадники въехали на мост, затрубив в рог. Этот звук разлетелся во все концы града, ударил в каменные стены, пролетел по улочкам и проулкам, отскочил от мостовой, залетел во все окна, распахнутые настежь, и вернулся с криками горожан. Люди выскочили из домов, забросив дела, чтобы встретить воинов.

– Вернулись! – кричали из толпы. – Слава королю!

– Где светлейший государь? – вопросили двое дюжих молодцев, торопливо шагая из кузницы.

– Тише…тише, – прикрикнул на толпу рыцарь.

Всадники остановились посреди главной площади. Лошади били копытами, почуяв окончание военного похода. Самый крупный и озлобленный воин снова затрубил в рог, созывая народ ближе. Толпа не заставила себя ждать. Жители обступили бойцов. Мужчины ждали известий. Женщины со страхом взирали на вмятины и кровавые пятна на доспехах. Зато детвора с завистью осматривала всадников и их великолепных коней. Самые маленькие цеплялись за юбки матерей и прятались в складках грубой материи.

Среди толпы мелькнула бледнолицая женщина, с узкими глазами и тёмными тяжёлыми косами. Она вела девочку и малыша, который грыз яблоко. Женщина подтолкнула детей впереди себя и промокнула передником влажный лоб. Девочка разглядывала воинов, которые всем своим видом сулили защиту и помощь. Она, должно быть, гордилась королём, потому что ей с детства прививали любовь к правителю и государству. И потому на детском лице читалась радость

– Слава королю! Слава королю! – шептала девчушка. Она трясла тонкую косичку и ладошкой заслоняла глаза от солнца. – Слава воинам! Да храни их Всевышний!

Её дыхание замерло, когда рыцарь подмигнул. Малышка ликовала, что в большом граде, где она жила, по улицам знатные воины скакали на красивых жеребцах. Она улыбалась и следила за рыцарем, который отдавал распоряжения солдатам.

Всадники тронули коней. Один из рыцарей улыбнулся детям. Он на ходу снял шлем, сдавливающий разбитую голову, и сжал его подмышкой. Его волосы слиплись на макушке, где запеклась кровь. Мужчина потрепал гриву коню, направляя того вперёд. Боец, ехавший следом, сорвал с руки смоляную кожаную перчатку, махнул в сторону народа и выкрикнул несколько слов. Толпа загудела. До людей стал доходить смысл известия, но их сразу же погнали по домам, не давая возможности переговорить между собой.

Вскоре мост снова опустился, чтобы пропустить воинов. Их плащи, обсидианового цвета, свисали лохмотьями, а плюмажи на шлемах повисли неприглядными перьями.

Меченосцы прошли первые. Копейщики несли раненого короля. Тот не издал ни звука, и только бледное лицо и мутный взгляд выражали боль.