Ната Лакомка - Жена палача

Я оглянулась на молодого человека, и тут же почувствовала, как моя прическа рассыпалась.

– Я украл вашу ленту, – шепнул Сморрет, пока я пыталась подобрать локоны под шляпку. – Украл – и не отдам её вам. Теперь эта лента – моя святыня, – он прижал к губам полоску голубого шелка и спрятал ее за пазуху.

– Не говорите святотатства перед алтарём, – пробормотала я, краснея до корней волос. – Вы ведете себя…

– Как влюбленный, – признался он. – Виоль, ведь для вас не секрет, что я полюбил вас с первого взгляда. Полюбил сразу и навсегда…

Наверное, каждая девушка мечтает услышать подобное, и я была не исключением. Пылкие слова красивого юноши… Похищение ленты… Всё так романтично, как в модных романах, которые мы с подругами читали тайком от взрослых…

– Виоль, а вы можете ответить… – начал Элайдж, но в это время тётя вышла из исповедальни.

– Тише, – взмолилась я. – Не сейчас, очень вас прошу.

– Хорошо, я умолкаю, – шепнул он, – до следующего воскресенья, Виоль.

Тётя сразу заметила отсутствие ленты, но на обратном пути болтала с таким невозмутимым видом, будто я каждый день теряла по три ленты из прически. Зато дома она устроила мне настоящий допрос, только что пытки не применяла, и тормошила меня до тех пор, пока я не призналась, что произошло.

– Какая ты быстрая! – изумилась она, услышав все подробности разговора в церкви. – Тебя даже и в свет не успели вывести, а ты уже поймала золотую камбалу на крючок! Лилиане понадобилось полгода, прежде чем фьер Капрет пригласил её на танец.

– Наверное, у Лил было много других поклонников, а фьер Капрет просто долго думал! – отшутилась я. – Тётя Аликс, ты не будешь меня ругать? Это же так неприлично…

– О чём ты говоришь, моя девочка? – возмутилась тётя. – Я буду ругать этого нахального молодого человека, который посмел совершить кражу! И пожалуюсь его родителям. Да-да, так и сделаю.

– Тётя! – завопила я, перепугавшись до смерти.

– Ну что ты такая легковерная, – тётушка рассмеялась. – Я ничего не знаю, и ни во что не вмешиваюсь. Но помяни моё слово, скоро он сделает тебе предложение. Уверена, он не станет дожидаться даже начала бального сезона. Побоится, что какой-нибудь франт вскружит тебе голову.

Новый город, новые знакомства, весёлое времяпровождение – всё это притушило мои переживания по Сартенскому палачу. Я не встречала его, потому что в городе не проводились казни. Мне надо было радоваться, что никого не лишают жизни за преступления, но я со стыдом ловила себя на мысли, что почти жду объявления об очередном наказании, чтобы у мастера Рейнара был повод приехать. Пару раз, когда мы выезжали за город, чтобы устроить пикник, я видела черные крыши дома палача в волнах алой рябины, но самого мастера мне увидеть не удалось.

Иногда я расспрашивала тётю о нём, но она отвечала рассеянно и… ужасно мало. А мне хотелось знать больше, гораздо больше. Я и сама не могла объяснить, откуда в моей душе появился такой интерес к этому человеку. Было ли дело в его таинственности, или в двойственности его натуры – убийца и лекарь?.. Я не знала, совсем не знала. И от этого становилось страшно и… восхитительно.

В следующее воскресенье после похищения ленты я, тётя и Лилиана, в сопровождении фьера Сморрета-младшего, отправились к утренней службе. Лилиана пошла с нами, жалуясь, что ей снова отчаянно скучно – муж уехал по делам, и она не хочет сидеть дома одной.

– Даже на церковь согласна, чтобы развеяться, – призналась она, капризно надувая губы.

– А заодно и платье обновить, – подсказала тётя, незаметно состроив мне гримаску.

– Всего лишь совместила полезное с приятным, – отозвалась сестра. – А вы, тётушка, и ты, Виоль, всегда рады надо мной пошутить.

Но платье сидело на ней бесподобно – жёлтое, подчеркивающее яркую красоту Лилианы. В нём она была похожа не на лилию, а на жёлтую магнолию, и привлекала всеобщее внимание точно так же, как привлек бы этот экзотический цветок, распустись он в Сартене.

– А тебе, Виоль, уже пора бы снять траур, – сказала сестра, поигрывая ручкой зонтика. – Месяца через два начнутся званые приемы и балы, надо позаботиться о гардеробе.

– Все уже заказано, – заметила тётушка сдержанно. – Но мы идем в церковь, Лил. Лучше бы подумать о небесном, а не о земном.

– Самое главное сейчас – выдать замуж Виоль, – назидательно сказала Лилиана. – Ей скоро двадцать лет, медлить не следует. И небесам, между прочим, это прекрасно известно.