ChrisRofi - Тот, кто останется с тобой

Снова он. Что за чертовщина?

– Чего тебе? – устало вздохнув, спросила я.

– О чём думаешь? – поинтересовался Доминик, убирая с лица улыбку, которую я всегда хотела размазать, ибо очень раздражало.

– О Роме, – коротко и ясно ответила я, надеясь, что он отстанет, бросив что-то глупое. – Он не пришёл на пары. Сказал, что какие-то важные дела. Эти дела возникают постоянно, но он о них не говорит совсем. Словно… Между нами выросла стена, и он мне больше не доверяет.

– Ну надо же, – Доминик покачал головой, – вчера вы казались лучшими друзьями… Может, за исключением того момента, когда ты его бросила, чтобы погулять со мной.

– Эй, всё было вовсе не так! – вспыхнула я. – Я просто согласилась показать тебе универ, и то, только потому что не успела познакомиться с тобой поближе.

Мы снова стояли в коридоре, дожидаясь преподавателя у дверей аудитории, рядом топтались и остальные однокурсники, кажется, с интересом прислушиваясь к нашей перепалке. Рявкнуть за компанию и на них тянуло всё сильнее.

– Но если бы ты знала, какой я мерзавец и скотина, то, конечно, ни за что не послала бы своего дружка ждать тебя на морозе, – Доминик усмехнулся, сверкнув белоснежными зубами. – Может, он сейчас лежит с простудой и не может встать?

– Он написал, что у него дела.

Я вспомнила, как Рома вчера действительно дожидался меня, а потом ещё, наверняка, шёл домой пешком, но сочувствия это не вызвало. В конце концов, ему не пять лет, мог и сам о себе подумать!

– И ты поверила, конечно, – Доминик кивнул с серьёзным видом. – А бедный парень, может, лежит сейчас на полу, истекая кровью, одной рукой перевязывает другую, чтобы не залить весь ковёр…

– И откуда кровь? – я фыркнула. – Не слышала, чтобы такие ранения были симптомами гриппа!

– А мы с ним сцепились ночью, – невозмутимо отозвался Доминик. – Он меня пару раз полоснул, я его тоже – с тем и разошлись.

– Придурок, – отрезала я, – Ромка не из тех парней, которые ходят драться с другими за гаражи или в парк. Он правильный мальчик, идеальный «сын маминой подруги», которого всем ставят в пример.

Доминик засмеялся и поймал меня за руку.

– Пошли, покажу кое-что! Давай-давай, тебе понравится, я точно знаю!

– Эй, а пара?!

Наши одногруппники уже заходили в кабинет. Я шагнула за ними, но…

– Сдался тебе тот английский, Юна? – бархатно шепнул Доминик. – Пойдём лучше со мной.

– Пошёл нафиг! – отчеканила я. – Давай, быстро показывай, что хотел, – и я иду на пару.

– Договорились, – весело отозвался он и потянул меня за собой на лестницу. Там было уже пусто – мимо нас пробежал какой-то опаздывающий парень, и всё окончательно затихло. Наша англичанка, наверняка, уже начала перекличку. Ну да ладно, опоздание минут на пятнадцать не считается.

– Эй, что ты делаешь?

Доминик скинул на перила свою чёрную куртку.

– Раздеваюсь, а что, не видно?

– Видно, – я отступила на шаг. – Но хотелось бы знать зачем? Есть у меня подозрение, что ты только замерзнешь зря. Не май месяц всё-таки.

– А как же наш страстный секс на грязных ступенях? – удивился Доминик, вытягивая из-под ремня край футболки. – Чтобы греться друг об друга, спасаясь от местных сквозняков?

– Да пошёл ты, – я отвернулась. – Я ухожу.

– А интересное смотреть не будешь?

– Если ты имеешь в виду себя в раздетом виде… – я снова повернулась к нему. Стоило сначала посмотреть, а уж потом раскритиковать от души. Но слова у меня закончились, стоило мне увидеть его торс.

Нет, плечи, пресс, смуглая кожа – это, конечно, впечатляло, но не настолько, чтобы лишиться дара речи. А вот два пореза – один от правого плеча вниз, другой – почти параллельный ему, – это было уже действительно странно! Неужели он не врал о том, что они подрались с Ромкой?! Да нет, Рома не стал бы никого резать, это точно! Он не такой, он скорее в полицию побежит заявление подавать, чем выйдет с ножом против другого парня. Скорее всего этот псих, Доминик, успел сцепиться с кем-то ещё.

– Значит, говоришь, это сделал Рома?

Я подошла ближе, разглядывая порезы. Глубокие или нет – не разберёшь, но корка засохшей крови и воспаленные края выглядели довольно паршиво.

– А то, кто же, – оскалился Доминик.

– Больно, наверное? – я положила руку на раны. Кожа у Доминика была горячая, словно у него ещё и температура поднялась.

– Больно, – согласился он, усмехаясь. – Хочешь сделать ещё больнее?

Я сжала пальцы, царапая ногтями его грудь. Хотела слегка, но получилось сильнее, чем я думала, и из-под содранной корки снова потекла кровь. Алые капли на смуглой коже завораживали, я повела пальцами, размазывая их.