Анна Гале - О чем молчат легенды. Жены проклятого рыцаря. Наложница верховного рыцаря

Я присела на исписанную именами и разрисованную сердечками скамейку и тут же вскочила.

– Она холодная. Можно я пока постою?

– Посадил бы тебя к себе на колени, но мне может понадобиться свобода передвижения, – с досадой сказал Герберт. – Садись.

Он снял ветровку и застелил холодное деревянное сидение. При этом "молния" оттопыренного внутреннего кармана оказалась около руки любимого.

– Ты что?! Замёрзнешь!

– Викуля, мы вообще не мёрзнем, а тепло одеваемся, чтобы не выделяться. Когда у тебя появятся заслуги перед Граргом, ты тоже перестанешь чувствовать холод и сырость, и жарко тебе ни в какую погоду не будет. А пока в тебе ещё много человеческого тепла. Садись. – Муж потянул меня за руку.

Я устроилась рядом и прижалась к нему.

– Какой тёплый.

– А в жару – холодный, – добавил Герберт. – Не замечала?

– Замечала, но не задумывалась об этом.

Какое-то время мы молча вглядывались в прохожих.

– А вот и Лили, – тихо произнёс муж.

Она брела по главной дорожке. Собранные в пучок рыжие волосы переливались на солнце. Встречные парни смотрели вслед стройной грациозной девушке, словно сошедшей с обложки глянцевого журнала. Симпатичный накачанный парнишка, наверное, мой ровесник, что-то сказал, она, смеясь, ответила, но слов не было слышно. Он отделился от приятелей и подбежал к Лиле. Они перекинулись несколькими словами, и Лиля начала диктовать свой номер телефона.

– Даже сейчас не может угомониться! – хмыкнул Герберт.

Записав телефончик, парень побежал догонять свою компанию. Лиля опустилась на одну из лавочек у главной дорожки и вытащила из вместительной сумки сигареты. Сколько она уже выкурила за утро? Обычному человеку, наверное, стало бы плохо, а судье Грарга – хоть бы что.

Сегодня Лиля вышла из дома в обтягивающих чёрных джинсах и коричневой ветровке, на ногах – практичные лодочки на небольшой платформе.

– Так непривычно! Я почти всё время видела её в мини-юбке и на высоких каблуках, – сказала я.

– Так как возможны непредвиденные ситуации, Лили оделась в то, что не стесняет движения. Кстати, её вид вполне подходит для поездки за продуктами. Может быть, поэтому нам так лёгко удалось провести рыцарей.

– Что значит – непредвиденные ситуации? – с опаской спросила я.

– Разные варианты появления посланников Грааля, – коротко ответил Герберт. – Я никому не дам подойти к нам, а задача Лили – не подпустить их к объекту, пока ты не завершишь служение.

– И как она сможет это сделать? – я бросила критический взгляд на хрупкую рыжеволосую девушку. – Вадим и Иоганн выше и сильнее нее.

– Увидишь Лили в деле – поймешь. Если бы наша судья сейчас тебя услышала, её бы это позабавило, – усмехнулся любимый.

– Лиля много курит сегодня, – пробормотала я.

– Она всегда так дымит, настраиваясь на опасное дело, это привычка ещё с дограргской жизни.

– Подожди, вы же пришли в Грарг в девятнадцатом веке. Разве дамы тогда курили?

– Такие, как она, – курили, – серьёзно ответил Герберт. – Когда мы встретились в Париже, Лили была ночной бабочкой, работала в каких-то притонах или в дешёвых меблированных комнатах. Рассказываю об этом только для того, чтобы ты не задавала ей вопросов о прошлой жизни. Лили не видела ничего хорошего до посвящения Граргу.

– Но как вы с ней познакомились? – я с изумлением уставилась на любимого. – Ты был рыцарем света. Разве вам позволялось ходить в такие места?

– Нет, конечно. Я честно служил Граалю и вёл себя так безупречно, что противно вспоминать. Но в один прекрасный летний вечер ко мне подошла девушка в скромном светлом платье с небольшим декольте и простой шляпке, из-под которой выбивались рыжие локоны. Да-а, видела бы ты молодую Лили.

– И в чём отличие?

Я внимательно посмотрела на Лилю. Её вполне можно было принять за старшеклассницу.

– Во взгляде, в мимике. Тогда она была гораздо невиннее, несмотря на способ заработка, – Герберт задумчиво смотрел вдаль, словно заново переживая давние события. – Я сказал, что мне не нужна продажная любовь. Лили тепло улыбнулась и ответила: "С тобой я могла бы пойти и без денег". Мне было уже сто двадцать, опыта общения с противоположным полом на тот момент никакого. Жил больше века как монах, старался не дотрагиваться до женщин даже случайно, а тут сорвался. В общем, что-то соображать начал, только когда понял, что мои силы ушли. Я не имел права быть с женщиной без венчания, а тем более вот так, с первой попавшейся буквально в кустах.