Ванесса Рубио-Барро - Красавица и Чудовище

Однажды, сварив обед, она громко позвала всех:

— К столу!

Сестры не отзывались. Решив сходить за ними, Белль протянула Максиму деревянную ложку.

— Помешай-ка рагу!

Жан-Батист, сидя за кухонным столом, писал свой первый роман. Он отложил перо и с грустью посмотрел на свой живот.

— Как же я растолстел! — признал он.

— Ничего удивительного, — тут же откликнулся Максим, — ты же целыми днями только пишешь и читаешь! Неужели не замечал — все твои любимые писатели были толстяками.

Между тем Белль поднялась на второй этаж и крикнула:

— Тристан! Выходи! Вставай, лежебока!

Тристан выскочил из своей комнаты, растрепанный и заспанный.

— Сколько можно спать! — ласково пожурила его Белль и опять окликнула сестер: — Анна! Клотильда!

Снова не дождавшись ответа, девушка заглянула к ним в комнату.

Анна сидела у туалетного столика и щеткой для волос лениво отгоняла мух. Клотильда лежала на постели и считала палочки на стене, которыми отмечала проходившие дни.

— Двадцать девять, тридцать… Мы здесь уже целый месяц и не видим ничего, кроме этих проклятых насекомых. Такая скука, что умереть можно!

— Если только раньше мухи не сведут нас с ума! — подхватила Анна, взмахнув щеткой.

— Дорогие сестры, не грустите! Отец поехал в город, а когда вернется, наверняка привезет множество забавных историй, — попыталась утешить их Белль. — А сейчас скорее за стол!

— Нет, — заявила Анна. — Клотильда плохо себя чувствует, и мы останемся у себя в комнате. Подай нам обед сюда.

— Спускайтесь лучше вниз, я приготовила новое блюдо. А после обеда — и я очень на это рассчитываю, — вы поможете мне на огороде.

С этими словами Белль вышла из комнаты.

— Ни за что, лучше умереть! — пробормотала Клотильда. — Она всегда свежа и весела, и как же меня это раздражает! Иногда так и хочется утопить ее в колодце.

— Нет, лучше закопать на огороде под ее проклятыми помидорами! Видеть их больше не могу. Надеюсь, отец привезет нам из города сладости!

После обеда, когда братья и сестры трудились на грядках, раздался стук копыт, и на дороге показался купец, верхом возвращавшийся домой. Он махал детям рукой и выглядел очень взволнованным.

В ожидании новостей семья собралась в гостиной вокруг большого стола. Купец расхаживал взад и вперед на небольшом пятачке между столом и камином, потирал руки и улыбался.

— Не могу передать, как все в Морском управлении обрадовались, когда увидели меня! Директор, господин Дюмон, был сама любезность! Кажется, его старшая дочь вышла замуж за графа…

Анна и Клотильда чуть не заплакали от зависти.

— Но самая главная новость…

Купец сделал паузу, наслаждаясь моментом, и осторожно прикоснулся к макетам своих погибших кораблей.

— Самая главная новость… Нашлась «Сирена», любимый корабль вашей матери! — воскликнул он, сияя от радости. — Он дрейфовал вдоль берега, и его сумели привести в порт.

— А что стало с товаром? — живо поинтересовался Максим.

— Все в целости и сохранности! Дети, мы спасены!

Как же все ликовали, услышав такие прекрасные новости! Какое праздничное настроение воцарилось в маленьком деревенском доме!

Анна схватила Клотильда за руку.

— Скорее! Идем собирать вещи! Хотя нет, все это старье нужно просто сжечь!

Клотильда запрыгала от восторга, а потом бросилась отцу на шею.

— Дорогой папочка! Я возвращаюсь к жизни! Я так счастлива!

— Но мы не можем вернуться в город в таком виде, — заметила Анна. — Нам нужны новые платья, духи!..

— Составим список самого необходимого! — поддержала ее Клотильда.

И они удалились, обнявшись и весело щебеча.

— Скоро мы снова будем в городе! Ах, какая жизнь нас ждет! — доносилось с лестницы, пока сестры поднимались наверх.

Купец, внезапно посерьезнев, подозвал старшего сына:

— Максим, ты поедешь со мной, — сказал ему отец. — Мне нужна твоя помощь. Пора познакомить тебя с господином Дюмоном. Когда я отойду от дел, то все передам тебе.

— Отец, будь уверен, я тебя не разочарую! — воскликнул Максим.

Жан-Батист, который, казалось, никогда не расставался с пером и бумагой, тоже оторвался от своего занятия.

— В городе ты снова встретишься со своими друзьями! — обратился он к Тристану. — А я… Я снова увижу все свои книги! Как же я счастлив!

И только Белль держалась в стороне, молчаливая и серьезная, и не радовалась вместе со своими братьями и сестрами.

— Белль, а ты почему не веселишься вместе со всеми? — спросил ее отец.