Юлия Ларосса - Тихий ветер

– Как и предполагалось, наступательной операцией руководил Чёрный Полковник Герман Валенти – командующий группой армий «Аванпост», который отказывается от звания генерал-фельдмаршала, пока не присоединит к Пантеону Великославию. В своё время именно он разработал стратегию по захвату всей западной части европейского материка…

На экране замелькали фотографии офицера армии чернорубашечников. Под мрачный рассказ ведущего новостей я смотрела на изображения человека, о котором так часто и презрительно упоминали брат и отец, когда говорили о стратегиях вражеской стороны.

– Валенти активно выступал в поддержку национал-радикальной партии Кайзера на выборах пять лет назад. Но затем ушёл в сторону и долгое время не участвовал в политических и военных событиях. Он вместе с семьёй вёл отшельнический образ жизни…

На фото довольно молодой для полковника мужчина с надвинутой на глаза фуражкой недовольно поджимал губы, явно не радуясь, что его снимают.

– Во время «Ветреной ночи» погибли его отец – в своё время выдающийся политик граф Геррит Валенти – и младший брат Фабиан. О судьбе его матери, графини Доминик, и юной сестры, Кристины Валенти, до сих пор ничего не известно. Никто их не видел уже более шести лет…

Я содрогнулась. На экране замелькали картины одного из самых ужасных дней человечества.

«Ветреная ночь»… Такое лирическое название пресса дала жуткому варварству. Всё начиналось как мирный парад в защиту прав переселенцев, которые были вынуждены оставить свои затопленные дома. Им пришлось выйти на улицы города с транспарантами, чтобы хоть немного сравнять свои гражданские права с правами тех, кто там родился.

Внезапно вооружённые люди в чёрной униформе без опознавательных знаков налетели на толпу из нескольких сотен человек. Так прошёл первый публичный расстрел. Официально расследование ведётся до сих пор. Виновные не найдены. Кто убил людей – неизвестно.

Однако «Ветреная ночь» окончательно разрушила авторитет прежнего правительства и открыла путь к власти Якобу Кайзеру.

– Герман Валенти, несмотря на дворянское происхождение, не отличается благородными поступками. Он яро доказывает, что его не зря прозвали Чёрным Полковником и любимцем Кайзера, – продолжал тем временем диктор.

Меня передёрнуло, когда я увидела кадры с участием Якоба Кайзера, который под вспышки фотокамер пожимал руку Валенти.

– Основатель Пантеона держит подле себя ещё одного офицера – Карстена Коппа, который два дня назад получил новое звание и теперь стал генералом. Награду ему вручил Кайзер во время очередного Чёрного парада в Париже, который прошёл после безжалостной так называемой чистки жителей захваченного города. И на этот раз они вероломно казнили сто пятьдесят две тысячи мирных жителей, которые не соответствовали критериям нового общества в государстве Пантеон.

Я не сводила глаз с лица человека, который возомнил себя богом этого мира. Высокий, худой, с зачёсанными назад тёмными волосами и прямой осанкой. Его спина ничуть не прогнулась от миллиардов проклятий, которые звучали каждый раз при упоминании его имени. Ему далеко до дряхлости и старости, ко всеобщему сожалению. Его всегда прищуренные, серые, почти бесцветные глаза взирали на всех и вся с нескрываемым превосходством, а самодовольная улыбка тонких губ вызывала отвращение.

Безупречная внешность диктатора имела единственный изъян, который он нанёс себе сам, – татуировку на лице в виде чёрной тонкой вертикальной линии, которая проходила от левой надбровной дуги вниз по веку и заканчивалась под глазом.

Такие татуировки с гордостью и вызовом делали все, кто особенно верил в его силу и «освобождение». В том числе и генерал Карстен Копп – седовласый, с прищуренными бледно-зелёными глазами и жутким шрамом на всю левую сторону лица: от виска до шеи. Поверх шрама он и набил себе чёрную полосу, публично заявляя, что выстрадал эту «честь».

Генерал возглавлял личную охрану диктатора, которая вскоре стала полноценным военным формированием. «Чёрные Грифоны», или кайзерцы – специализированный отряд солдат, выполняющих жестокие способы зачистки среди мирного населения. Другими словами – это убийцы, которые нашли оправдание своему садизму.

– Ваш кофе, пожалуйста. – Бариста не глядя забрал деньги и снова уставился в экран.

– Спасибо. Хорошего… – Но я замолчала, так и не договорив привычное пожелание.

На мгновение наши взгляды встретились, но тут же разошлись. Я повернулась к выходу, а он – снова к телевизору.