Татьяна Смирнова - Время надежды, или Игра в жизнь

– Езжай-ка ты лучше отсюда, пока не началось, – Надежда легонько толкнула водителя в плечо. – И кольцо обручальное снимай, когда к молодым девчонкам яйца подкатываешь…

«Точно, папашка уголовник!», – водитель невольно спрятал правую руку за спину. Потом плюнул от досады и с неприязнью посмотрел на Надежду.

– Второй раз ты меня обламываешь, красавица… – проговорил он, изо всех сил стараясь не потерять лицо. – Смотри, в третий раз лучше не попадайся… Совершеннолетняя… Слишком ты борзая для своих лет, девочка…

– Что-о? – сделала к нему шаг Надежда.

Водитель от неожиданности отпрыгнул в сторону:

– Ничего! Ехать мне надо, говорю! Женьке привет… С него пузырь… Если живой останется…

Водитель быстро сел в машину, дал по газам и через секунду скрылся за поворотом.

– Останется, не сомневайся, – проворчала Надежда, когда машина скрылась из глаз. – И, кстати, спасибо… Извини – не успела сказать.

– Зачем ты с ним так, Надь? – спросила удивлённо Лена, которая стала невольной свидетельницей этого странного разговора. – Что на тебя нашло?

– Таких му… в общем, чудаков, учить надо, – махнула рукой Надежда. – Слишком много о себе воображают.

– Нехорошо получилось, – вздохнула Лена. – Он всё-таки нам помог…

– У него просто шансов не было не помочь…

– Да, я видела. Думала, ты под машину бросишься…

– Так и бросилась бы. Он это понял.

– И всё-таки спасибо ему…

– Да я же не против! – воскликнула Надежда. – Просто нужно всегда оставаться человеком! А он как себя повёл? Причём не в первый раз! Мы с ним уже пересекались…

– Всё равно не знаю, что бы мы без него делали… – продолжала защищать водителя Лена, и Надежда примирительно подняла руки:

– Сдаюсь. В следующий раз дам ему не только свой телефон, но и домашний адрес – пусть приходит… Расплачусь натурой.

Лена не успела возмутиться – на крыльце показался усталый доктор в медицинской шапочке, сдвинутой на затылок. Марлевая повязка болталась на одном ухе. Он достал сигареты, закурил.

Надежда и Лена подбежали к крыльцу. По виду доктора было ничего не понятно, и Лена от волнения начала заикаться:

– К-как Женя?! Он… ж-жив?..

Доктор крепко затянулся, выпустил дым и лишь потом сказал:

– Жить будет… Но часть ступни пришлось ампутировать. Кто же из вас, милые, такого парня инвалидом сделал? Теперь всю жизнь хромать будет…

– Всю жизнь! – радостно воскликнула Надежда, но спохватилась под удивлённым взглядом Лены и повторила скорбно. – Всю жизнь....

– Ну, может, и не всю жизнь, но только три пальца на левой ноге у него точно не отрастут… – продолжил доктор. – Еще аллергическая реакция сильнейшая. Уже начинался отёк гортани. Задержись вы немного…

Доктор бросил окурок в урну и продолжил:

– Он ещё поспит после наркоза, а вы тут подождите – сейчас милиция приедет, я вызвал. Так положено…

Лена зарыдала. Надежда обняла подругу.

– Спасибо, док, – сказала она. – Мы будем здесь, пока Женя не проснётся…

– Да мне-то что? – пожал плечами молодой врач. – Сидите, сколько хотите.

Врач скрылся за дверью, и Надежда проводила всхлипывающую Лену к лавочке. В глубине души она ликовала – её план удался! Теперь Женьку точно не заберут в армию, и он останется жив. А нога… Подумаешь – пальцы ампутировали. Так всего три пальца! Они, конечно, как верно заметил доктор, не отрастут, но через какое-то время Женька забудет, что с ним случилось в лесу. Целый и невредимый, а не лежащий на местном кладбище под бетонной плитой…

В больничном дворе показался милиционер – мужчина средних лет, с внушительным животом, красным потным лицом и потёртой дерматиновой папкой подмышкой. Было видно, как ему всё надоело, и больше всего в этот погожий субботний денёк он хотел бы оказаться на берегу речки с удочкой, а не брать показания с этих двух чумазых перепуганных девчонок, от которых за версту несёт спиртным…

– Это вы, гражданочки, раненого привезли? – строго спросил милиционер, присев на лавочку.

– Мы… – шмыгнула покрасневшим распухшим носом Лена.

Милиционер снял фуражку и положил её рядом с собой. Достал из кармана серых форменных брюк несвежий носовой платок, вытер потное лицо, вытащил из папки листок бумаги, ручку и, устроившись поудобнее, приготовился писать.

– Угораздило же вас в субботу… – проворчал страж порядка. – Ни одного нормального выходного ещё не было… Что за народ – как суббота, так обязательно членовредительство какое-нибудь. Будто сговорились… Давайте всё по порядку.