Октавия Колотилина - Давай перевернём Вселенную

Если, конечно, больше в Древо не засосёт. Путь-то пройден. Но наверняка Винтераксис что-нибудь придумает.

Книжные полки полностью занимали две стены. Перед большим окном стоял компьютерный стол, возле него в уголке висел плакат с этапами развития злокачественной опухоли. Подробный медицинский манекен из резины и силикона, какие только в Питере делают, изображал строение внутренних органов человека, на ощупь они были почти неотличимы от настоящих. Грудина дана в разрезе, как и череп, даже все структуры мозга скрупулёзно проработаны, а по гибким трубочкам кровеносной системы течёт подкрашенная жидкость. На такой настоящий точно не накопить…

Инга принялась подбирать с пола бумаги: формы бланков, правила заполнения обходного листа, порядок доклада. Подошла к широкому платяному шкафу, открыла дверцы. Весь его занял промышленный шредер с верхней загрузкой. Нажала на «Вкл» и откинула среднюю крышку: внутри два валика с ножами-зубьями вертелись навстречу друг другу. Бумагу они перетёрли мгновенно.

Под лабораторным столом валялся хрустальный шар чуть побольше кулака. Инга подняла его, всмотрелась. Там прокручивалось кино: Полиневич задаёт неприятный вопрос, а она заикается и мнётся.

Нечего такое помнить! Шар тоже отправился в шредер, но принялся вертеться на зубьях, не желая забываться.

Инга нажала кнопку «третья скорость», так что валики заработали как бешеные, мгновенно перемололи шар. Опилки аппарат заглатывал куда-то внутрь, и, похоже, переваривал: по крайней мере, чистить его ни разу не пришлось.

Лабораторный стол тоже весь завален хламьём – отрывки экспериментов, расчёты по статистике. Диаграмма с острыми зубчиками в человеческий рост мешается на проходе… Да-а, убираться тут месяц.

За окном плыли клоки тумана над заводью, торчали колючие кустики. Где там Винтераксис? Хватит уже плескаться, домой бы надо.

Инга откинула крышки на шредере справа и слева от центральной, показалось ещё четыре ряда валиков, причём крайние возвышались, а средние были утоплены, так что получилась «ванночка» из вертящихся зубчиков. После прошла к рабочему месту, отгребла пачку бумаг, пододвинула клавиатуру. Вывела на экран вид своей комнаты разума, нажала инструмент «рука».

Этому трюку она научилась недавно: водишь собственной кистью перед компом, а такая же проявляется в комнате, размером с лошадь, и повторяет за твоей.

Инга сделала движение, как будто подхватывает диаграмму – и бросила её: укололась о пики. Сзади раздался грохот. Оглянувшись, увидела гигантские пальцы, которые махали в воздухе, а теперь замерли. На ногте указательного два страза отпали; опять пора к Наташе идти, красить.

Упрямо вперившись в экран, Инга подхватила-таки с боков колючую диаграмму, пронесла к шкафу и запихнула в шредер. Гудение перешло на визг, но валики справились.

Сгребла в горсть всё, что громоздилось на лабораторном столе, и тоже отправила на утилизацию. Половина мелкого мусора выпала из неуклюжей «руки», придётся самой подбирать все эти косые взгляды, опасения провала, возможные ошибки в экспериментах…

За окном показалась нескладная фигура Винтераксиса в свежем свитере – уже и вымылся, и постирал, и высушил? Где, интересно?

Она встряхнула мышку, глаза тела распахнулись шире. И полностью переключилась на внешнее восприятие.

Лось потрусил к большому приплюснутому валуну, провёл вдоль него шишкой. Незаметная панелька откинулась вниз, открывая продольную щель, оттуда вылезла расплющенная жёлтая юбка, такой же пиджак и блузка.

– Эй, у тебя там стиральная машина? – изумилась Инга. – Ты мне костюм испортил, в курсе? И в кармане маркер был.

– Извини-и.

Вещи хрустели, пахли травами. Одевшись, она села на валун, возле ссутулившегося лося. Кашлянув, спросила:

– Винтераксис… Ты же не мальчик, да?

Тот согласно наклонил голову.

– Почему тогда называешь себя в мужском роде?

– Ты слышишь слова-а, которые переводит для тебя Древо через телепатические контуры. Я говорю на своём языке, а у нас же-енщины не обладают речью.

«Он… Она? Нет, пусть уж остаётся он, так привычнее», – решила Инга.

Винтераксис рассказал, что в их мире матери заботятся о детях среди леса. Мальчики, у которых отросли рога, выходят к Городу (буквально – «месту для схваток»), показывают, на что годны, решая ряд логических задач. Глупые и слабые гибнут, а лучших отбирают старшие, учат языку, заставляют работать. Того, кто без рогов, даже из леса не выпустят.