Марина Дечко: Дочь алхимика

Только, даже несмотря на упорные старания прислуги скрыть следы недавно оконченного ремонта, в воздухе витал едва различимый аромат свежей краски и нового дерева, но которому догадалась: муж хотел сделать сюрприз, приказав отремонтировать покои к нашему переезду.

— Прости, сейчас согрею. — Николай набросил мне на плечи парадный фрак, призвав верткий огонек на раскрытой ладони. Тот тут же прыгнул в уютный камин, изящно вырезанный из белоснежного мрамора, и разом превратился в бушующее пламя.

Комната озарилась теплым желтым светом, позволив разглядеть круглую люльку с обилием рюшек у самого окна, укрытую тончайшими волнами шелкового балдахина. На двухместном диванчике, поставленном у противоположной стены, кто-то заботливо усадил целое семейство забавных кроликов с неправдоподобно длинными ушами. А около пушистого ковра нашего наследника ждала совершенно сказочная лошадка на тонких полозьях.

Не сумев сдержать благодарных слез, ласково прильнула к мужу. Обняла его за талию, заглянув в омуты карих глаз:

— Она розовая, — заметила я. — Значит, малышка?

— Или малыш, — извиняющимся тоном произнес Николай, оглядываясь на смежную дверь. — Но на этот случай я оформил соседнюю детскую. Хотелось бы верить, что ветка твоего деда тоже в скором времени зацветет.

Легкая грусть кольнула лишь на мгновение. Только в день нашей свадьбы мы с маркизом дали друг другу клятву, что прошлое оставим в прошлом. И я согласно кивнула ему, с удовольствием подумав о том, что рожденный с редким даром малыш ничего не узнает ни о серых пилюлях, ни о почти исчезнувшем из Староросской империи ливиуме.

Жребий брошен (лат.).