Надежда Соколова - Потомственная девственница желает познакомиться

Мы вышли через неприметную дверцу в стене. Как оказалось, нужно всего лишь поднести руку к поверхности, и местный сканер мгновенно определит, есть ли у тебя полномочия для входа-выхода. У сопровождавшего меня слуги были. Хотя мне показалось, что это я его сопровождала, а никак не наоборот. Он шел по хорошо освещенным длинным коридорам с видом как минимум внебрачного брата принца. Похоже, невесту его высочества ни во что не ставили даже слуги, что уж говорить о народе рангом повыше.

Я шагала по ворсистым коврам, уложенным на полу, мимо вереницы дверей, и размышляла, как бы переломить эту ситуацию. По всему выходило, что сначала необходимо обзавестись знаниями об этом мире и новом теле. А уж потом я точно разгуляюсь, держите меня семеро!

Мы наконец-то остановились возле очередной двери. Слуга снова открыл дверь, прикоснувшись к ней, зашел сам и сообщил мне, последовавшей за ним:

— Ваша спальня, ронья Анастасья.

— Благодарю, — я надела на лицо маску великовозрастной дурочки. — А не подскажете, где здесь уборная?

Слуга посмотрел на меня, не скрывая презрения, затем подошел к стене, снова приложил руку — чтоб ее, и руку, и стену! — и сообщил тоном, полным превосходства:

— Уборная, ронья Анастасья.

Угу, теперь увидела. Когда дверка открылась.

Слуга между тем величественно кивнул на небольшой посеребренный колокольчик на тумбочке возле кровати:

— Для вызова прислуги.

Что называется, почувствуй себя дошколенком в здании университета.

Едва слуга вышел, я закрыла дверь на замок и первым делом удовлетворила все потребности нового тела.

Уборная оказалась небольшой комнаткой с выкрашенными в нежно-голубой цвет стенами, дальним родственником земного унитаза и раковиной, очень похожей на современные земные. Что ж, хотя бы здесь, в этом уголке задумчивости, мне обеспечен комфорт. Эх, телевизор сюда бы…

Выйдя из туалета, я огляделась. Спальня размерами не поражала, в фильмах я видела комнаты и намного шире. Но она однозначно была больше моей, земной, раза этак в три. Впрочем, мне, невесте, теперь по статусу положено жить в покоях.

Все в спальне было одного цвета: голубого. Стол у окна, стул возле стола, кровать с постельным бельем, ковер на полу — все голубое.

— Интересно, это народ так выражает радость от встречи с будущей с принцессой, или здесь так принято — жить в однотонных комнатах — задумчиво пробормотала я, оглядываясь.

Надо будет у принца спросить. Пусть разъяснит мне, «деревне», местные порядки.

А вообще, конечно, и мебель, и обстановка мне понравились. С первого взгляда видно, что его высочество не бедствует и копейки не считает. Спальня так и кричала: «В меня вложено столько денег, столько ты, Настька, на Земле за всю жизнь не заработала!». Гобелен на стене у кровати, с изображением голубого тигра, кидавшегося на такого же цвета зайца, был похож на тщательно выполненную ручную работу. Эксклюзив, так сказать.

Сколько той рукодельнице заплатили? Может, мне заняться тем же, если в принцессы не попаду? Ах да, мой жених — принц. А в прочитанных мной книжках принцы предпочитали не платить, а брать. Просто так.

Взгляд с кровати переместился на стол с писчими принадлежностями, а затем — в угол комнаты. О! А что там за сумки? Не мои ли вещи?

Не рассчитывая найти что-нибудь в трех больших баулах, стоявших в углу, я все же подошла, открыла один из них. Одежда. В основном — платья. Качество шитья отвратное. Моя мама, портниха, научила меня и шить, и вышивать, и вязать. А заодно — распознавать качество вещи. Так вот, при виде этих платьев, длинных, закрытых, строгих, я могла сразу сказать: их владелица серьезно нуждалась. Я взглянула на сидевшее на мне платье: эту вещь точно шили другие люди. Не шик, но сделана намного качественней. Тогда внимание, вопрос: как у бедной невесты оказался довольно дорогой наряд?

Загадки множились. Отгадок в данную секунду не предвиделось.

Я обследовала оставшиеся два баула: обувь, нижнее белье. И — подарок небес — толстый сверток, перевязанный красной тесемкой. В свертке — бумаги. Прочту, нет? Я вгляделась: «Аттестат, выданный Анастасье Норгарской об окончании пансиона святого Людвига». Несколько свернутых в трубочку листов — табель успеваемости. Анастасья не могла похвастаться отличными оценками.

Пансионерка? Тогда это многое объясняет. Хотя далеко не все. Что связывает практически нищую Анастасью и принца, легко сорящего деньгами? И каким боком к этой истории я? Что это? Шутка богов? Провидение? Или я просто сплю в психушке после сильного успокоительного?