Надежда Соколова - Две души. Испытания бытом

В эту ночь я буду лампадой

В нежных твоих руках...

Не разбей, не дыши, не падай

На каменных ступенях.

Неси меня осторожней

Сквозь мрак твоего дворца,-

Станут биться тревожней,

Глуше наши сердца...

В пещере твоих ладоней -

Маленький огонек -

Я буду пылать иконней...

Не ты ли меня зажег?

Максимилиан Волошин

Незачем цепляться за тщетные сожаления о прошлом и скорбеть о досаждающих нам переменах, ибо перемены - основа жизни.

А. Франс

Ирина:

О неожиданных многочисленных переменах к лучшему в личной жизни герцога Вартариуса ранос дорт Антариониуса, советника Императора и его правой руки, сильнейшего черного мага Антонии, а возможно, и всего мира, шептались уже давно все, кому не лень, начиная с простых слуг и рабов в его собственном городском доме и заканчивая рафинированным высшим обществом и 'особами, приближенными к Императору'. Любитель и неизменный участник шумных холостяцких вечеринок (несмотря на брачный договор, искренне считавший себя в душе именно холостяком), счастливый обладатель нескольких роскошных любовниц - дам полусвета, мечта (чаще всего - несбыточная) всех разумных женщин, как замужних и связанных клятвой, так и свободных, всем известный мот и гуляка, он каким-то совершенно магическим способом буквально за одну ночь резко изменился и, к искреннему удивлению окружающих, превратился в примерного семьянина, стал проводить все свое свободное время исключительно в домашнем кругу, на публике каждый раз появлялся только с женой, на которую теперь смотрел с восторгом и обожанием, давая понять взглядами, жестами, а иногда - и словами, любым случайно появившимся в поле зрения мужчинам, что возле его женщины им ловить нечего, что соперников он, влиятельный вельможа и сильный маг, никогда не потерпит. Да и жена его как-то сразу изменилась: похудела, похорошела, в зеленых глазах появилась уверенность в себе; темно-русые волосы отросли еще больше и посветлели, теперь они отливали рыжиной; в на полных чувственных губах - легкая улыбка, временами превращающаяся в саркастическую усмешку, не сулившую собеседнику ничего приятного; и теперь даже ходили разговоры, что боги наконец-то смилостивились над Его Сиятельством и вот-вот одарят герцогскую чету долгожданным наследником и продолжателем рода, а может, даже и не одним.

- Все, не могу больше. Сил моих нет. Блин, ну вот как они все ходят в этих корсетах. Чтобы я еще раз надела что-то подобное, пусть и на официальный вечер!!! Это ж убиться веником! А затем еще и приласкать кое-кого тяжелой шваброй! Варт, ну вот что ты хихикаешь, зараза такой! Расстегни! - Высокий плечистый мужчина с лукавыми глазами цвета пьяной вишни, тонким прямым носом и волевым, почти квадратным подбородком на аристократическом холеном лице, по непонятной до сих пор мне причине возжелавший полгода назад взять меня в жены и вытащить ради такого важного дела из другого, родного мне мира, уверенно повернул меня спиной к себе и наконец начал помогать своей ненаглядной супруге избавляться от жутких одеяний. Его тонкие пальцы умело, со знанием дела (сразу видно мастера, привык, блин, к подобным вещам, успел натренироваться!) порхали по застежкам корсета, освобождая мою изрядно похудевшую тушку от этого средневекового пыточного инструмента. Вот еще немного, и наступит счастье!

- Ира, счастье мое, приличным замужним женщинам, практически матерям семейства, не пристало так неприлично выражаться, пусть даже и в спальне собственного супруга, с ним наедине.

- Я тебя сейчас стукну чем-нибудь, доведешь! Уффф... Боги, какое счастье! И дышать стало сразу же легче. Варт, ты все-таки душка, даже когда так нахально скалишься.

Полгода. Я жила в этом чуждом мне мире уже полгода. Как же быстро время летит... Просто исчезает, не успев появиться... Я нагружала себя информацией по устройству мироздания, экономике, географии, истории и прочим наукам, знакомым образованной аристократке чуть ли не с рождения, попутно вникала в поросы домоводства, постигала разницу между рабами, слугами и бастардами, училась с первого взгляда отличать все три категории и старалась не выть от тоски по привычному и, как оказалось, такому дорогому порядку, не по своей воле оставленному на Земле.

За все прошедшие дни, недели и месяцы я ни разу не видела во сне Ирму, хоть и думала о дорогой подруге практически каждый день. Как там она? Смогла ли прижиться? Получилось ли у нее стать частью земного мира? Довольна ли своей новой жизнью? Чем занимается? Вышла ли за своего любезного Антона? Если да, то как у них с наследниками? В общем, уйма самых разных вопросов и ни одного ответа.