Надежда Соколова - Переселенки

Будущая Императрица, обряженная в длинное закрытое платье темно-синего цвета, оказалась дамой довольно высокой, ростом практически с будущего супруга, массивной, но не толстой, и, судя по внешнему виду, чересчур суровой: густые черные брови недовольно сведены вместе, в крупных глазах раздражение, крылья прямого носа негодующе раздуваются, узкие губы возмущенно поджаты. Кто и на какую мозоль ей успел наступить, а затем и брейк-данс там станцевать? Да и вообще, что это за аристократка, не способная сдерживать на людях эмоции? Чему ее в детстве гувернантки учили?

С положенной приклеенной, якобы доброжелательной, улыбкой смиренной добропорядочной подданной я простояла всю церемонию, равнодушно наблюдая, как Иугения в знак полного доверия протягивает Его Величеству обе руки, как всегда великолепно выглядевший Дженерас надевает на безымянный палец левой руки Ее Высочества массивное золотое кольцо, как оба они поворачиваются к подданным и на несколько секунд застывают, словно статуи, как величаво спускаются со ступенек и медленно продвигаются к выходу..

— Варт, а веник, то есть букет с цветами, ходить умеет?

Муж среагировал мгновенно. Вот что значит дрессура с младых ногтей. Ну и общество одной вредной драконицы тоже.

Крики, ругань, звон разбитого стекла, запах паленого, и уже через пару секунд на полу, связанные, лежат две дамы, практически голые. Это что за цирк? Наемницы? Как их пропустили во дворец? Местная знать или ревнивые любовницы Его Величества? Тогда почему в таком экстравагантном виде?

На мои незаданные вопросы никто отвечать не спешил: несостоявшихся убийц спешно отправили под замок, аристократы продолжали безостановочно орать и визжать, Император с невестой, окруженные непонятно откуда появившейся охраной, потихоньку покинули помещение, Варт что-то химичил в том углу, из которого появился злосчастный «веник».

Впрочем, через какое-то время, когда я, воя от скуки, уже собиралась выскользнуть из комнаты и прогуляться по дворцу, Его Сиятельство соизволил вспомнить о супруге.

— Милая, думаю, дома тебе будет безопасней.

«Мавр сделал свое дело, мавр может уходить». В принципе, я была не против: вместо того чтобы без дела подпирать стенку у Императора, займусь чем-нибудь полезным дома. Увы, не судьба.

— Ваше Сиятельство, — к нам с поклоном приблизился тот же сухонький старичок. — Его Величество желает видеть вас с супругой.

Читай: «Мало ли, кто что хотел. Развернулись — и вперед, к правителю. Труба зовет».

В личный покоях Дженераса я ни разу не была: в гостиной — да, сиживать приходилось, но никак не в спальне. Что ж, когда-нибудь нужно было исправить это упущение.

Спальня Императора ничем не отличалась от спален других высокопоставленных сановников: широкая кровать под балдахином посередине комнаты, вырезанные из дорогих пород дерева стол и стулья у окна, ворсистый ковер на полу, под потолком — пока еще не активированные магические шары. В общем, ничего нового, кроме рыдавшей навзрыд на кровати невесты Его Величества. Да уж… Похоже, у кого-то сдали нервы… Жених стоял рядом. Молча. Чурбан бесчувственный. Нет, чтобы обнять несчастную женщину, попытаться ее утешить.

— Ваше Величество, — подал голос Варт, привлекая к нам внимание. Дженерас повернулся, растерянно пожал плечами, перевел взгляд на Иугению. Непонятная реакция. Вроде не маленький уже. Давно пора было привыкнуть к женским слезам.

Муж увел друга, я осталась с так и не посмотревшей на гостей будущей Императрицей. И что делать? Ненавижу вытирать слезы, тем более взрослым людям.

— В том мире, откуда я родом, принято поздравлять с помолвкой. Нужно ли поздравлять вас, Ваше Высочество? — произнесла я негромко, молясь про себя всем богам, чтобы принцесса, несмотря на стресс, уловила нужную информацию. Чудо, конечно, но в этот раз боги оказались благосклонны к одной молодой драконице.

— В том мире? — рыдания прекратились, в глухом усталом голосе послышались нотки заинтересованности. — Вы разве не из этого мира, герцогиня?

О, меня узнали? Лестно…

— Нет, Ваше Высочество, — вот интересно, предложит она мне сесть, или придется весь разговор на ногах проводить? — Мой мир сильно отличается от этого.