Анна Соломахина - Избранная волка [СИ]

Хорошо, что скоро лето, и вся труппа двинется в гости в Архельдор, ведь они дружны с его новой хозяйкой. Надо стиснуть зубы и подождать. А ещё лучше наведаться в дом утех — хоть как-то снять напряжение. Точно, так и сделаю! Прямо сейчас!

Выпив одним глотком весь кувшин, который только-только принесла мне разносчица, я поднялся, едва не задев потолок этой хибары.

— Редьку я потом доем, — крикнул унылому хозяину.

Тот даже не удивился, лишь флегматично пожал плечами.

Двинувшись к выходу, я продолжил размышлять на тему сволочной судьбы, которая никак не желала дать мне нормальную жизнь. Что может быть лучше: живи в радости, люби жену, расти детишек, помогай альфе, убивай врагов. Первых трёх пунктов я лишился после ранения в молодости, когда прикрыл собой Харальда, но последние два у меня имелись! И я с удовольствием их выполнял, пока не появилась эта белокурая малышка. Да по сравнению со мной она сущий ребёнок!

Вот только нет у детей такой фигуры, женской манкости, чарующих интонаций.

До дома утех идти было недалеко — вниз по улице, потом налево. Его ни с чем нельзя перепутать — в его окнах не затухает свет по всей ночи, слышен громкий смех и прочие звуки, сопутствующие получению наслаждения. Играет гудок, чей-то хрипловатый голос выводит похабную песню о чёрном жуке, принявшегося закандыривать[1] одной из девиц, загулявших в лесу.

Я толкнул дверь, зашёл в тёплое нутро натопленного дома, в нос сразу бросилось обилие запахов. Пришлось даже потереть его — настолько сильно он зачесался, к тому же заслезились глаза. Если бы не давнее напряжение, развернулся бы и вышел, но тяжесть в теле давала о себе знать. Настойчиво, нетерпеливо.

Выбор дамы на вечер оказался до смешного прост — в комнате сидела единственная женщина, которая сегодня мылась и которая не успела принять ни одного клиента. От остальных пахло чужими мужчинами, потом и неимоверным количеством эфирных масел.

— Я беру эту, — указал пальцем на не особо симпатичную, но подходящую по чистоте блудницу.

Относительной чистоте, конечно.

Сидевший недалеко от входа хозяин недовольно нахмурился. Видимо, не понравилось, что я не соизволил поздороваться и прочие пляски.

— Оплата вперёд, — несмотря на недовольство, мужик был профессионалом и личное с рабочим не смешивал.

Я достал нужную сумму и встал перед сегодняшней избранницей. Хотя, это слово слишком высокопарное для неё — девки на час. Да, у неё хорошие волосы пепельно-русого цвета, светло-голубые глаза, даже нос картошкой не особо портит внешность, но ей никогда не сравниться с утончённой красотой Ольшаны. Не говоря уже о том, что при таком образе жизни она очень быстро потеряет товарный вид. Частое питьё медовухи, срамные болезни, которых я от неё пока не чую. На сколько её хватит?

Она поднялась, призывно улыбнулась, развернулась и повела меня наверх в комнату, где обслуживала клиентов. Завлекающе покачивая бёдрами, она плавно ступала по скрипучим половицам, а открыв комнату, и вовсе осмелела — потянулась к капюшону, чтобы увидеть моё лицо.

— Не стоит, — я остановил её руку. — Если не хочешь испугаться. — А я не из слабонервных, — она настойчиво протянула руку дальше, её губы сжались от волнения, а глаза были полны любопытства.

Дурочка. Глупая безымянная дурочка. Нет, я не буду спрашивать её имя — ни к чему мне оно, как и это неуместное любопытство. Быстрым движением уворачиваюсь, достаю кусок ткани и завязываю глаза.

— Что ты делаешь? — возмутила она. — Эй, мы так не договаривались?

— Я с тобой ни о чём и не договаривался, — её платье падает на пол, снять его легко — достаточно потянуть за завязку. — Все вопросы мы уже решили с твоим хозяином.

Что-что, а фигура у неё хороша. Полные груди, покатые бёдра, тонкая талия. Она часто дышит, воздух наполняется ароматом страха смешанного с возбуждением.

Вот теперь можно и скинуть с себя надоевший плащ да и прочую одежду, вот только…

Провожу пальцем по губам, они ловят его, посасывают, но вместо удовольствия меня охватывает отвращение. Не столько к ней, сколько к себе. Старый трус! Уродливый старый трус! Выругавшись сквозь зубы, я снимаю с неё повязку, чтобы закономерно увидеть… ужас в чужих глазах.

— Мамочки…, - шепчет женщина, — какой ты…

— Страшный, знаю, — ухмыляюсь, толкаю на кровать и нависаю над ней. — Но тебе придётся потерпеть.

Я сам себе противен. Она-то быстро смирилась, просто сжалась и стала ждать, когда я начну её терзать, а вот я… Я одеваюсь, накидываю обратно капюшон и ухожу.