Анастасия Туманова - Жёны Шанго

Ночное море тихо шевелилось, накатывая на песок. Баиянская ночь была черна как бархат, и Город Всех Святых спал на своих холмах. Спали деловые люди – даже во сне волнуясь об индексах и котировках биржи. Спали торговцы, беспокойно ворочаясь и вспоминая о неуплаченных налогах и сомнительных сделках. Спал мёртвым сном рабочий народ: портовые парни, рыбаки, женщины с табачных фабрик, водители, грузчики, официантки, торговки с Модело-Меркадо. Засыпали после тяжёлой ночи проститутки: кто – в обнимку с последним клиентом, кто – в одиночку, раскинувшись на благословенно пустой кровати, кто – под боком у своего посапывающего, как невинный младенец, «кота»… Спали дети, спали влюблённые, спали уличные музыканты, спали бандиты, наркоторговцы, артисты кабаре. Спали макумбейрос [1] Макумбейрос – служители кандомбле (макумбы). Кандомбле – афробразильская религия, корни которой – в мифологии западноафриканских народностей йоруба, наго и других. Макумба – богослужение. Обряд, во время которого ориша спускаются к людям и воплощаются в Дочерях Святых, входящих в транс. , спали Дома Святых, – и сами ориша [2] Ориша – «святые», божества кандомбле. Олицетворяют различные явления природы, виды деятельности людей и духовные сущности. , облетев напоследок спящий город в ладонях холмов, засыпали кто где – в объятиях друг друга и в одиночестве, в лесных зарослях и в усталом океане, в облаках среди капель дождя и радуг – и в рыбачьей лодке, забытой на пляже.

– Эвинья, красотка, любовь моя…

– Эшу [3] Эшу – мужское божество-трикстер, хозяин замк о в, дорог и перекрёстков, покровитель детей. Классический «возмутитель спокойствия». , ради бога… Я хочу спа-ать…

– Опять?!. Женщина, ну сколько можно? Скоро утро, а она всё хочет спать!

– Но я же только что заснула… Эшу, пожа-а-алуйста… – Не договорив, Эва [4] Эуа (Эва) – женское божество пограничных состояний, превращений, любых трансформаций. Считается покровительницей творческих профессий. повернулась на живот, подсунула руку под голову. Спутанные кудри скользнули ей на лицо.

Эшу сердито вздохнул. Осторожно, едва касаясь, провёл пальцами по спине девушки. Но Эва уже спала, по-детски поджав под себя ногу и чуть посапывая во сне.

– Храпишь, как портовый грузчик, детка! – мстительно сообщил Эшу – но ответа не дождался. Засвистев сквозь зубы, Эшу выбрался из лодки и уселся на её борту, спустив в воду босые ноги. Из глубины чёрного моря побежали светящиеся пузырьки. Огромная луна висела над крышами города, заливая их снятым молоком. Небо на востоке ещё не светлело, и море сливалось с небом, отражая затейливые цепочки созвездий. Глядя на них, Эшу улыбнулся. Стянул майку, собираясь искупаться, – но по воде до него донёсся чуть слышный бой атабаке [5] Атабаке – большой барабан . Эшу замер, вслушиваясь в рокочущий ритм. С его лица исчезла улыбка. Медленно-медленно, словно ожидая выстрела в спину, он обернулся.

Большой «БМВ» остановился возле входа на пляж. Открылась дверца. Из машины не спеша вышла женщина в белом льняном платье с лиловым поясом. Поля большой шляпы скрывали её лицо.

– Ларойе, Эшу Элегба! – негромко позвала она. – Аго, ларойе…

Некоторое время было тихо. Затем из темноты послышалось шуршание песка. Эшу не спеша шёл по пустой набережной, засунув руки в карманы рваных джинсов. Майки он так и не надел.

– В чём дело, тётушка? – нахально уставившись на даму, спросил он.

– Не смей так называть меня, – холодно отозвалась Нана Буруку [6] Нана Буруку – древнейшая ориша, божество разума и знания. Согласно мифологии, владеет глиной и водой, из которых были сотворены первые люди. . Эшу широко ухмыльнулся, по-мальчишечьи откинулся назад всем телом, засвистел.

– Моя Эва с тобой?

– Она спит.

– Нашла с кем спутаться, шлюшка… – пробормотала сквозь зубы дона Нана, вытаскивая из пачки сигарету. Эшу, щёлкнув зажигалкой, поднёс ей огня. Почти вежливо попросил:

– Не смей оскорблять мою сестру.

– Твою – кого?.. Ты соображаешь, что говоришь, мой мальчик? – зажав в губах сигарету, осведомилась Нана. Эшу молча, без улыбки смотрел на неё. Лунный свет бился в его сощуренных глазах.

– У нас с Эвиньей нет общей крови.

– Кому, как не мне, это знать! – усмехнулась Нана. – Но ты назвал её сейчас сестрой! Сестрой! – после того, как вы две недели разбрасывали по ночам песок на пляже! Что творится у тебя в голове, малыш?