Шиа Меллой: Требование дракона

Дело в том, что мой отец не знал или отказывался принять то, что никто не развлекает и не понимает меня лучше меня . Если я не хочу быть рядом с кем-то или мне не хочется говорить, то одиночество принимает это, одиночество остаётся тихим.

Одиночество оставляет меня, на хрен, одну.

— …ты думаешь? Ксиа?

Мои пальцы сжимают ремень сумки, но я продолжаю идти.

— Ксиа?

Медленные, глубокие вдохи.

Отодвинь этот гнев.

Вдавливая стопы в землю, я стою на месте, стараясь взять гнев под контроль.

— Ксиа, не могла бы ты, пожалуйста, перестать меня игнорировать?

Наконец, я резко останавливаюсь.

— Что сейчас, Тесс?

Мой тон такой же резкий и ледяной, как холод, щипающий нашу кожу. Тесс кусает губы, плечи — поникли. Её карие глаза сияют от боли и раздражения. Она обнимает себя. Может быть, не только чтобы оградить себя от холода, но и от моего гнева.

Честно говоря, моё поведение относительно неё было не самым лучшим со времени аварии. Несмотря на её попытки нарушить моё молчание, я накануне не разговаривала с ней, с момента взрыва крейсера.

Я злюсь на неё по многочисленным причинам. Я не хотела, чтобы она следовала со мной в моё путешествие, и все же она это сделала. Она обещала отвезти меня в Тарро, вместо этого мы отклонились от курса. Из-за неё мы чуть не погибли. Из-за неё мы окончательно потерялись и бродили несколько часов только с некоторыми странными кислыми фруктами в желудках.

Эти вещи простительны, особенно после того, как она искренне извинилась бесчисленное количество раз. И я знаю, что демонстративно избегать её — не самая взрослая вещь, но… к чёрту. Правда в том, что даже если бы мы не столкнулись с бедой, то я всё равно злилась бы, потому что просто не хочу, чтобы она была рядом.

Я не хочу быть рядом с ней.

Она сестра единственного мужчины, которого я считала больше, чем другом.

Я очень старалась не делать этого, но каждый раз, когда смотрю на неё, то вижу черты Джогена и вспоминаю, что он мёртв.

Что мой отец тоже мёртв.

Думаю, ты всё-таки не смогла преодолеть .

— Я сказала, что думаю, мы должны повернуть назад, — говорит она.

Её терпеливый голос только ещё больше приводит меня в ярость. Если бы я посмотрела глубже, то поняла бы, что это не Тесс заставляет меня сердиться. Что меня бесит, так это знание того, что я веду себя как полная сука, без серьёзных причин. То, что я не могу контролировать себя от того, чтобы прогонять единственного человека, который застрял со мной так далеко.

— Повернуть назад для чего?

— Укрытие, — она показывает большим пальцем через плечо. — Кажется, я видела пещеру около часа назад…

— Нет.

Я отворачиваюсь от неё и продолжаю идти.

Вперёд.

Всегда вперёд.

Единственное, что позади меня — неудача.

— Почему нет? — Она спешит идти в ногу со мной. — Мы не знаем, куда идём.

— Чья это вина?

— Сколько раз я должна извиниться, Ксиа? — Она издаёт звук раздражения. — Послушай, перед аварией карта указала, что мы направились на север, в сторону Секи, — она указывает на заснеженные горы, которые теперь ближе. Те, что я видела до того, как «Бетси» пыталась нас убить. Я шла к ним, какая-то тяга командовала мной идти вперёд. — Я думаю, что мы близки, потому что становится холоднее. Если мы вернёмся назад, то сможем избежать того, чтоб замёрзнуть до смерти.

— Повернуть назад было бы самой глупой вещью, которую мы могли сделать, — я указываю на небо. — Видишь эти облака? Приближается буря. Мы будем застигнуты ею, меняя направления в какую-то пещеру, которую ты, думаешь, видела, — я пожимаю плечами. — Но, если ты хочешь вернуться — вперёд. Не позволяй мне остановить тебя.

Тесс сжимает рукой моё предплечье и заставляет меня остановиться. Её пальцы погружаются в мою плоть, когда она прижимает лицо ближе к моему. Её брови сведены вместе, нахмурены, предшествующая боль в её глазах трансформировалась в ярость.

— Почему ты такая идиотка? — сплёвывает она.

Я стараюсь вырвать руку из хватки, но годы её работы на крейсерной станции сделали её сильной.

— Если тебе не нравится, как я себя веду, тогда, возможно, тебе нужно отпустить мою руку и убраться от меня, Тесс.

— Может, тебе нужно успокоиться, — она насмехается. — Ты думаешь, я глупая? Я знаю, что речь идёт не только об аварии. Ты думаешь, что единственная, кто потерял кого-то важного, поэтому у тебя есть право вести себя паршиво по отношению ко всем. Ты потеряла отца, но я тоже потеряла брата. Ты когда-нибудь думала об этом? Думаю, нет, потому что ты так поглощена жалостью к себе, что тебе плевать на кого-то ещё.