Александра Монир - Подозрение

«В Лабиринте кое-что спрятано».

Вспомнив папины слова, я отпускаю руку Люсии и бегу к огню, не обращая внимания на её крики.

— Имоджен, стой!

Меня перехватывает и поднимает на руки лорд Стенхоуп в нелепом бархатном халате и домашних тапочках. Я суматошно оглядываюсь вокруг, и не могу поверить в реальность происходящего, настолько далекого от идиллии вчерашнего пикника.

На газон въезжают пожарные машины. Оскар и миссис Малгрейв раздают указания. Леди Стенхоуп на задней террасе в окружении растерянных слуг, одетых в пижамы, рыдает в истерике, сжимая в объятиях Себастьяна и Тео. Мэйси дрожит от шока, вцепившись в ручки дедушкиной инвалидной коляски. Я не могу отыскать взглядом только тётю и дядю. И своих родителей.

Пожарные выскакивают из машины и прокладывают путь в сад. Лорд Стенхоуп прикрывает мои глаза рукой.

— Не смотри, Имоджен.

Но я должна. Я отвожу его руку от своего лица и в немом ужасе наблюдаю, как пожарные выносят из Тенистого Сада четверо носилок — тела, накрытые простынями. Обмякшая рука свисает из-под одной из них, и я яростно качаю головой, увидев серебряную цепочку, украшающую бледное запястье. Это браслет, который я выбрала для мамы на её последний день рождения.

В ушах стоит отчаянный вопль. И я сначала даже не осознаю, что это кричу я сама. Я руками и ногами отбиваюсь от лорда Стенхоупа и наконец вырываюсь из его хватки. Слезы застилают глаза, и я бегу вслепую, но Люсии каким-то образом удаётся меня поймать. Тело сотрясают рыдания, но кузина продолжает крепко сжимать меня в объятиях. Я слышу, как она плачет, и это больно ранит моё и так уже разбитое сердце.

— Теперь только мы остались друг у друга, — шепчет она мне на ухо, и слёзы стекают по её щекам.

Я сжимаю её руку, а внутри всё переворачивается от невыносимой боли. И вдруг в руках возникает пугающе знакомое жжение. Отпрянув от Люсии, я едва сдерживаю крик — на моих ладонях искрятся и полыхают огненно-красные линии. Я в панике сжимаю руки в кулаки, но искры взмывают в воздух и сливаются в единое пламя, охватившее пространство между нами. И это пламя жутким светом озаряет не только испуганные глаза Люсии, но даже родинку на её запястье.

— Что это? — Люсия смотрит на меня потрясённо. — Как… Как ты это сделала?

Охваченная дрожью, я пячусь назад. Руки вмиг становятся нормальными. И снова между нами мрак и пустота.

Я оборачиваюсь и обнаруживаю, что все взгляды обращены ко мне. Знаю, меня поймают, и рано или поздно мне придется столкнуться с этим лицом к лицу, но сейчас я бегу, не разбирая пути. И понимаю, что беззаботная маленькая девочка, которой я была, исчезла без следа, рассыпалась пылью под ногами, а на её месте осталась осиротевшая незнакомка… наедине с новыми пугающими способностями.

II

Нью-Йорк, Трайбека 1

Май 2014

Присев у камина, я держу руку в опасной близости к огню. Я погружаю палец в алое пламя, и… с огнем ничего не происходит. Кожу обдаёт жаром, и я, вздрогнув, резко отдергиваю руку. Какая-никакая, но победа: огонь не отшатнулся от моего прикосновения. Хотя стоит ли удивляться, я ведь и цветов из ничего больше не выращивала, с тех пор как уехала из Рокфорда семь лет назад. Возможно, та пугающая способность проявилась во мне случайно?

— Имоджен? С какой это радости ты развела огонь в середине мая? — позади раздаётся голос Зои Марино, подруги, ставшей мне сестрой.

Я оборачиваюсь и выдавливаю из себя улыбку.

— Извини, просто… мне стало холодно.

— Чудная ты. Обогреватель нельзя было включить? И вообще, ты собираешься одеваться, или мы сегодня опять опоздаем?

Я закатываю глаза.

— Спокойно, Зои. Я буду готова через десять минут.

Она выбегает из гостиной, но я остаюсь на месте. Шум дождя завораживает, и вместо того чтобы идти в спальню переодеваться, я подхожу к окну. Крупные капли стекают по стеклу причудливыми узорами, и я обвожу их пальцами.

Такие моменты всегда напоминают мне о родителях; навевают мысли о том, как всё могло бы обернуться, если бы той ночью пошёл дождь. Возможно, он помешал огню распространиться, и сейчас они тоже были бы здесь, в этом самом доме.

— Солнышко, тебе не кажется, что стоит поторопиться?

Я оборачиваюсь. В дверях стоит Кэрол Марино — моя новая мама. Хорошо, что не она застала меня у камина, ведь её и так беспокоит моё душевное состояние.