Франциска Вудворт - Их первая грешница

– Я так хочу победить, – захлопала Лиля ресницами. – Представляешь, Богдан сказал, что будет мне поддаваться.

– Ну и дурак. Разве тебе понравится изначально нечестная победа?

– Это всего лишь милый пустяк от друзей, – пожала плечами Лиля, – остальные же об этом не знают. Неважно каким путем добыта победа.

– Даже так, – прищурился Хан, – извини, я тебе не помощник. И буду катать в полную силу. Ты правда научилась кататься только здесь?

– Ага. Значит, поддержать друга не хочешь?

– Я за честные соревнования, – отрезал Хан и вышел из-за стола, опасаясь, что не выдержит и начнет задавать неловкие вопросы.

День выдался солнечным и слегка морозным. На покрытые сверкающим снегом склоны невозможно было смотреть без темных очков. Возле подъемников уже собирались любители покататься на лыжах и сноубордах. Зрители расположились вдоль склонов, вооруженные видеокамерами и фотоаппаратами.

– Пожалуйста, – Хан, в черном костюме и в ярко-желтых очках, натягивал перчатки, – пожалуйста, Ирен, вот стой тут, хорошо?

Девочка рассеяно пожала плечами, и от Хана не укрылось ее внимание к толпе, будто ищет кого-то взглядом.

– Конечно, я дождусь вас тут, – послушно ответила Ирен. – Где твой сноуборд?

– У подъемника. Все, давай, болей за меня. Богдан сейчас к тебе подойдет, он участвует в следующей четверке.

Хан кивнул и поспешил наверх, к подъемнику. На подходе замедлил шаг – над его сноубордом склонилась девушка с ярко-рыжими волосами. Похоже, он знает ее, но стоило проверить догадку, и Хан пустился бегом.

– Чего тебе? – поинтересовался он, когда признал Лили.

– Богдана не видел? Он мобильный не берет.

– Правильно, – Хан сам не понимал, почему ему хочется грубить, – в сортире ему что ли на твой звонок отвечать? Это все?

– Если настроение плохое, то необязательно его срывать на других, – прищурилась Лиля, – девочки не дали? – она хмыкнула и направилась к подъемнику.

Хан сплюнул, взял сноуборд и не спеша пошел следом – у подъемника уже собралась приличная очередь.

Соревнования проводились на специальной спортивной трассе для сноуборд-кросса. В каждом заезде участвовали по четыре спортсмена. Длились состязания два дня подряд, по олимпийской системе – на выбывание…

Специального сигнала не было. Со стуком опустилась небольшая перегородка между участниками и склоном, и все четверо рванули вниз.

Хан занимался сноубордом лет с десяти. Его заманил в этот вид спорта Богдан. И оба катались весьма и весьма неплохо.

Вот и сейчас, Хан разогнался до приличной скорости, аккуратно «облизывая» доской небольшие трамплины, в то время как другие участники подпрыгивали на них, теряя скорость. Так что Хан быстро вырвался вперед. Очередной поворот, с большим трамплином. Хан сгруппировался и вылетел с трамплина первым. Хорошо приземлился… и вдруг внезапно перестал «чувствовать» сноуборд. Доска вильнула, рванула в сторону. Хан неуклюже взмахнул руками и ударился всем телом в жесткий снег. Ему повезло, что до следующего трамплина достаточно далеко. Инерцией его влекло до ближайшего поворота, вытолкнуло на вогнутый склон, и скорость наконец погасла.

Голова гудела, болел локоть и бок. Но переломов явно не было. Медленно Хан сел и скривился от досады, отстегнул крепления. К нему уже спешили дежурные спасатели в ярких жилетах с красным крестом.

– Я в порядке, – отмахнулся Хан, – все нормально! Ушибы и все, сам дойду.

Он подобрал сноуборд и, чуть прихрамывая, отправился к ограждению, где стояли зрители. Там его и нашел Богдан – весь растрепанный и откровенным испугом в глазах. Если и была между ними недомолвка, то она исчезла.

– Ты как? – бросился он к другу, который сидел у ограждения и что-то внимательно разглядывал на своей доске.

– Я-то целый, – сообщил Хан странным тоном, – а вот крепления – не очень. Смотри, кто-то мне на них винты ослабил. Причем так, что они стали болтаться только уже на спуске. Тут опытный человек постарался.

Он развернул сноуборд к Богдану и подтолкнул ногой. Тот с непониманием нахмурился, опустился на корточки и взглянул на крепления. Да, разболтаны, даже пары винтов не хватает.

– Ты сам не мог накосячить?

– Я проверил все за двадцать минут до начала соревнований, – Хан поморщился: локоть все же ощутимо болел при движениях. И голова продолжала гудеть: не сотрясение, конечно, но приложился он знатно. Шлем спас и умение группироваться, а то бы тащили его сейчас переломанного на носилках.