Елена Болотонь - Группа крови. Любовь Сапфиров

Тихая поддержка друга Кауса меня обрадовала. Какой же он классный! Понимает с полуслова… Видимо счастье на моём лице оказалось настолько явным, что это не очень понравилось Фациесу. Он одарил нас обоих недовольным взглядом и холодным официальным тоном попрощался с Архернаром:

— Пожалуй, Шер, тебе пора. Уверен, мы сами разберёмся.

Красавчик-друг улыбнулся белоснежной сияющей улыбкой, от которой у любой женщины захватило бы дух, и спокойно распрощался:

— Ухожу-ухожу. Спасибо за партию, Каус, — и обратившись ко мне добавил нечто, что заставило меня слегка смутиться от открытой «дерзости». Сомнений, что это «шпилька» в адрес Фациеса не было. — Приятно познакомиться, милая и красивая девушка. Жаль, не я первый узнал о такой красоте. Сам бы украл тебя и спрятал ото всех.

— Шееер, — чуть ли не прорычал Каус, теряя терпение. Его потемневший взгляд и тяжёлое дыхание говорили сами за себя.

— Это чувства, друг, — засмеялся Архернар, — и ревность, — и растворился в воздухе, хитро подмигнув мне на прощанье. Только что стоял и исчез, словно его и не было никогда.

— Он специально тебя задел, — ухмыльнулась я, наблюдая за Каусом, который быстро вернул самообладание.

— Знаю, — просто ответил он, — но иначе бы Шер не ушёл. Любит флиртовать с красивыми женщинами, а ещё любит доводить меня, указывая на слабости.

— Слабости?

— Конечно… Разве ты ещё не поняла, — сапфир привлёк меня к себе, пытаясь отыскать мои губы. — Ты стала моей слабостью…

— Каус? — я увернулась от поцелуя.

— Да, мышка моя, — мужчина прижимал меня к себе, вдыхая запах моих волос.

Запах его тела волновал моё обоняние. Никогда не думала, что мускусный аромат с примесью сандала может быть таким… таким… дразнящим.

— Хочу вернуться в общество. Продолжить учёбу, видеть своих друзей, — я пыталась отстраниться от сапфира, чтобы взглянуть ему в глаза. Ни в коем случае не нужно давать ему уходить от темы, продолжая ласки… Иначе… Иначе это будет чревато последствиями и причиной отложить разговор на неопределённое время.

— И на кого ты хочешь учиться? — пытливый, серьёзный взгляд Фациеса проникал глубоко в душу, вызывая на откровенность.

— Стану юристом, например.

— Та-ак. И зачем такой хорошенькой головке задумываться о праве?

— Хочу защищать более слабых.

— Похвально. Адвокатура, значит, — задумался Каус. — И кто для тебя более слабый? Чьи права будешь защищать?

— Линеров. Добиваться смягчения законов.

Каус выпустил меня из объятий и отошёл на шаг. Иронично прищурился… Так, как смотрят на дитя, внимательно изучая. Его брови дёрнулись вверх, а на губах появилась улыбка.

— Ты серьёзно? Собралась отстаивать права тех, кто всегда будет не у дел?

— Всего-то надо, чтобы ты смягчил в отношении невинных людей законы, — я предложила альтернативу и чётко поняла, что мы «по разные стороны баррикад».

Император меня не понимал, ничего не хотел знать и принимать… Ему было абсолютно безразлично на тысячи людей запертых на Растабане.

— То есть ты опять собралась идти против моей власти? — спросил с любопытством, как спрашивают букашку, у которой появилось сознание и желание изменить мир.

— Если понадобится…

— Нет, — жёстко отрезал Каус и сделал шаг мне навстречу, а я отступила назад.

— Что, нет?

— Тебе ни к чему этим заниматься. Всё будет бесполезно.

— Погоди… — обескураженно произнесла я. — Как это бесполезно?

— Ничего меняться не будет.

— Эти люди безопасны для Империи, находятся в ужасных условиях… Это жестоко по отношению к ним! — но моё восклицание вызвало очередную усмешку императора.

— Это не жестокость.

— А что тогда? — с жаром спросила я.

— Рациональный подход.

Не было предела моему возмущению. Рациональный подход? Император называет рациональным подходом держать тех, кто не угоден обществу в ужасных условиях, продолжая отправлять туда новые и новые жертвы? Любовь — она ведь неконтролируема, и отношения между расами возникали и будут ещё возникать, после того как открыли измерения… Он что, серьёзно? Мне кажется, но я побледнела от гнева, закусила губу лихорадочно размышляя. Он мне отказал?

— Когда я смогу вернуться на учёбу, — я задала вопрос тихим голосом, надеясь, что говорю спокойно.

— Учиться на юриста? — хмыкнул Каус. — Никогда. Пустая трата времени.

— И какую участь ты мне готовишь? — скептично спросила я, чувствуя, как подкатывают к горлу рыдания от собственного бессилия.