Дж. Андрижески - Шулер

Она широко улыбнулась, красноречиво пожимая плечами.

— В чем тогда веселье?

Подумав, я добавила:

— К слову о свиданиях с не-придурками, у Джона обычно хороший вкус в парнях, — я приподняла уголок губ в полуулыбке. — Вместо того чтобы играть в «напугай секси-гея», может, просто попросишь его совета в том, как выбирать мужчин. С акцентом на парнях, которые не похожи на твоего отца и на его засранцев-братьев.

Касс рассмеялась, но я видела, что мои слова дошли до неё, хоть она и печально покачала головой.

— Ага, — согласилась она, просыпав часть солонки на салфетку и растаскивая гранулы вокруг указательным пальцем.

Как я уже говорила, мы подруги с детства. К этому прилагались свои преимущества.

— Как дела у твоей мамы? — спросила она, как раз когда я об этом подумала.

Я пожала плечами.

— Нормально.

— Серьёзно?

Я подняла взгляд от стопки бумажных салфеток, которые складывала за прилавком. Увидев пытливый взгляд её глаз, я склонила голову.

— Более-менее. Последняя попойка случилась две недели назад, так что, наверное, она скоро ударится в следующую. Когда я приходила в последний раз, она смотрела старые плёнки с того времени, когда мы с Джоном были детьми, — я поморщилась, вспомнив об этом. — Она наорала на меня, когда я попыталась выключить, а потом начала плакать.

— Иисусе, — отозвалась Касс, вздрагивая.

— Ага, — ровно произнесла я. — Просто потрясающе, — нахмурившись, я пожала плечами. — Джон пытался уговорить её снова записаться в реабилитацию… или хотя бы в какую-то группу моральной поддержки для скорбящих, но безуспешно. Она все ещё не говорит о папе. Она смотрит видео, где он с нами — ну знаешь, до болезни… клянусь, она хочет притвориться, будто ничего не случилось. Как будто он в деловой командировке или типа того.

Касс нахмурилась, глядя мне в глаза.

— Мне правда нравится твоя мама.

Я кивнула, моё горло сдавило.

— Мне тоже.

Я не добавила, что скучаю по ней, но я подумала об этом. Во многом казалось, будто моя мама умерла вместе с моим отцом.

Отбросив эту мысль, я закусила щеку изнутри, злясь на саму себя за то, что вообще подняла эту тему.

Я все ещё потерялась в своей голове, когда кто-то прочистил горло недалеко от места, где мы разговаривали.

Я повернулась, немного испугавшись от такого близкого звука. Обычно у меня довольно хорошее восприятие окружения, но этот парень подкрался как ниндзя.

Подняв взгляд, я почувствовала, как у меня отвисает челюсть.

Светлые, странно стеклянные глаза посмотрели в мои. Узкие губы поджались под абсурдно высокими скулами и узким, угловатым лицом. Его миндалевидные глаза несли в себе намёк на возможное евразийское наследие, но его этническую принадлежность невозможно было определить — он мог быть кем угодно, от индейца до монгола. Что бы там ни было, наверное, там замешались скандинавы или немцы или ещё кто, учитывая, каким высоким он был. Его угольно-черные волосы были прямыми, но самую чуточку вились там, где опускались за уши.

Это был мистер Монохром.

Он снова прочистил горло. В этот раз я услышала нетерпение. Раздражение.

— Могу я поговорить с тобой? — сказал он. — Это важно.

Я моргнула.

Неа. Он все ещё был здесь.

А ещё он определённо говорил со мной.

Я взглянула на Касс, которая тоже уставилась на него, приоткрыв накрашенные красной помадой губы и все ещё прислоняясь к буфетной стойке, оттопырив попку в короткой юбке. Однако когда я взглянула на мистера Монохрома, он не проследил за направлением моего взгляда.

Эти ясные глаза не отрывались от меня.

Его узкие губы хмуро поджались. Выражение нетерпения усилилось.

— Сейчас, Элисон, — сказал он. — Это не может ждать.

Он говорил как тот, кто привык, что его словам подчиняются.

Однако на деле я не очень-то привыкла слушаться людей, которые так со мной разговаривали — может, потому что у меня не было настолько высокооплачиваемой работы, чтобы я о таком беспокоилась. Даже наш босс в закусочной, Том, не пытался провернуть это со мной.

С этим парнем я поколебалась.

Может, отчасти дело в самом факте его физического присутствия.

Я никогда прежде не стояла к нему так близко, пока он тоже стоял, так что никогда не осознавала, насколько он высок и широкоплеч. Я определённо не понимала, что моя голова доставала только до середины его груди. Он обладал тем типом фигуры, который заставлял его выглядеть скорее худым, нежели большим, скорее бегуном, нежели тяжеловесом, но теперь, когда он стоял прямо передо мной, я осознала, что и это впечатление может быть обманчивым.