Пинтип Данн - Забыть завтра

— Калла, подожди. — Он сказал это так, как будто прошли дни, а не года, с тех пор как мы сидели рядом друг с другом в классе «5 лет до».

Я остановилась, и Джесса схватила меня за руку. Я трижды сжала ее ладонь, чтобы дать понять, что мы в безопасности.

— Мои друзья зовут меня Келли, — сказала я Логану. — Но если тебе это еще неизвестно, то, может быть, ты должен использовать мой день рождения.

— Тогда ладно. — Он остановился перед нами, засунув руки в карманы. — Ты, должно быть, нервничаешь, Двадцать Восьмое Октября. Я имею в виду завтрашний день.

Я выгнула бровь.

— Что навело тебя на подобную мысль о моих эмоциях?

— Мы были друзьями.

— Правильно, — сказала я. — Я все еще помню тот раз, когда ты обмочил свои штаны по пути на прогулку на открытом воздухе.

Он не отвел свой взгляд.

— А я так же помню часть, где ты облила нас обоих водой из фонтана, чтобы никто об этом не узнал.

Он помнит? Я отвела взгляд, но уже слишком поздно. Я могу учуять запах протеиновых гранул, которые мы договорились никогда не есть, чувствую прикосновение к плечу, когда Эми Виллоуз сравнила мои волосы с соломой.

— Забудь о ней, — прошептал двенадцатилетний Логан во время вступительных титров к документальному фильму о методах ведения сельского хозяйства времен до технологического бума. — Страшилы всегда лучшие.

Тогда я пришла домой и мечтала о том, как я получу свое воспоминание от себя-из-будущего, а в нем Логан Рассел будет моим мужем. Конечно, это было до того, как я поняла, что девушки постарше ждут, пока парень не получит свое воспоминание о будущем, чтобы решить, является ли он хорошей партией. Кого волнует, имеет ли Логан ямочки на щеках, если его будущее не покажет достаточный уровень заработка для обеспечения его семьи? Сейчас у него может быть телосложение пловца, но через двадцать лет он вполне может расплыться от жира.

К тому моменту, когда я поняла, что мое увлечение было преждевременным, было уже неважно. Парень моей мечты уже перестал со мной разговаривать.

Я скрестила руки.

— Чего ты хочешь, Двадцать Шестое Октября?

Вместо того чтобы ответить, он подошел к Джессе. Она достала листья из своего комбинезона и скручивала их вокруг друг друга, чтобы они выглядели как лепестки цветка. Логан опустился перед ней, чтобы помочь скрепить ее «бутон» при помощи крепкого черешка.

Джесса просияла, как будто он подарил ей радугу на тарелке. Потребуется нечто большее, чем жалкий черенок, чтобы компенсировать пять лет молчания.

Они придуривались с листьями — сделали больше «розочек», собрали их в букет. Мне казалось, что это будет длиться целую вечность. А затем Логан протянул одну из роз мне.

— Вчера я получил свое воспоминание.

В тот же момент у меня распахнулся рот и упали руки. Конечно, он получил. Я же только что использовала его школьное имя. Как я могла забыть?

День рождения Логана за два дня до моего. Именно поэтому мы сидели рядом друг с другом все эти годы. Так школы распределяют нас — не по фамилии или росту, или оценкам, а по времени, которое осталось до получения нашего воспоминания о будущем.

Я заметила знак в виде песочных часов в полдюйма шириной, вытатуированный на внутренней стороне его запястья. Каждый, кто получил свое воспоминание о будущем, имеет такой. Под татуировку имплантирован компьютерный чип, который содержит твое воспоминание о будущем, оттуда оно может быть просканировано потенциальными работодателями, работниками банка, даже родителями потенциального супруга.

В городе Эдем твое воспоминание о будущем — это твоя лучшая рекомендация. Больше, чем твои отметки, больше, чем твоя кредитная история. Потому что твое воспоминание — это больше, чем прогноз. Это гарантия.

— Мои поздравления, — сказала я. — И с кем я говорю? С будущим чиновником КомА? Профессиональным пловцом? Может, мне стоит попросить у тебя автограф уже сейчас, пока у меня еще есть такой шанс.

Логан поднялся на ноги и смахнул грязь со штанов.

— Я увидел себя пловцом с золотой медалью. Но там также было кое-что еще. Кое-что… неожиданное.

— Что ты имеешь в виду?

Он подошел ближе. Я уже и забыла, что у него зеленые глаза. Они цвета травы незадолго до наступления лета, оттенок меняется от яркого до тусклого, как будто цвет не может решить — расцветать ли под солнцем или завянуть от его тепла.

— Это отличалось от того, чему нас учили, Келли. Мое воспоминание не дало мне ответов на мои вопросы. Я не чувствую спокойствия или гармонии с миром. Я просто чувствую, что я растерян.