Дж. Андрижески - У камина

Может, просто чтобы напомнить ему, что я рядом.

Может, чтобы не дать ему уйти куда-то ещё.

Ревик с улыбкой обернулся, его черные волосы стояли торчком. Его пальцы приласкали мою руку, державшую его, и послали интенсивный импульс жара. Каким-то образом в этом импульсе Ревик дал мне понять, что тоже хотел моей близости, что он хотел чувствовать на себе мою руку.

Он явно выразил своё нежелание, чтобы я куда-то уходила без него, даже в пределах дома.

Затем он вернулся к складыванию поленьев в камин, а потом наклонился и принялся раздувать угли.

«Все хорошо, — сказала я ему. — Теперь уже нормально».

«Ты замёрзла».

«Теперь уже нет. Я не буду мёрзнуть, если ты будешь поближе ко мне».

Ревик усмехнулся и обернулся ко мне.

Однако он все ещё оставался перед огнём, опустил одно колено, затем другое, и встал на колени. Он слегка пошевелил поленья, пока они не занялись по-настоящему. Даже когда пламя разгорелось, Ревик лишь продолжал стоять на коленях, скрестив руки и наблюдая за огнём.

Я чувствовала, что он думает, но лишь отдалённо.

Он все ещё закрывался от меня щитами.

«Не особенно, — послал он. — Я не закрываюсь по-настоящему, Элли».

«Ты закрываешься сильнее меня, — послала я. — Ты скрываешь от меня то, о чем думаешь. Это вызывает у меня паранойю. Что, если бы я скрывала от тебя свои мысли прямо сейчас?»

Я чувствовала, как он думает об этом.

Я ощутила некий наклон в его разуме и свете, пока Ревик думал над этим, боролся с тягой в своём свете и, возможно, в моем. Я ощутила, как в нём поднимается дрожь паранойи. Всё это напоминало мне ситуацию, когда сидишь с друзьями в баре слишком долго и уже забываешь, что пьян.

Ревик повернулся, посмотрев на меня.

«Я почувствовал, о чем ты думала ранее, — послал он нерешительно. — Ты думаешь, что я не честен с тобой. Ты не доверяешь мне, Элли».

Я крепче стиснула его лодыжку.

«Я доверяю тебе, — сказала я ему, опять используя свой разум. — Я доверяю тебе как никому другому, Ревик. Я думала вообще не об этом…»

«Не в отношении моих чувств, — перебил он. — Ты не доверяешь тому, что я чувствую. Ты не веришь до конца в то, что я тебе сказал, — боль мягко вплеталась в его мысли. — Теперь мы женаты, Элли. Мы женаты».

Я влила тепло в его свет, одобрение, и увидела, как Ревик прикрыл глаза.

Я понимала, что он отнюдь не убедился.

Более того, я не до конца понимала, что его беспокоит. Я также не понимала, какие из моих мыслей ранее встревожили его. Все ещё всматриваясь в его лицо, я постаралась обдумать его слова и подвинулась по ковру ближе.

«Я доверяю тебе, — послала я. — Я верю всему, что ты мне сказал, Ревик, — я помедлила, все ещё стараясь обдумать его слова, думать вопреки тяге его света. — Но ты должен отпустить себя, Ревик. В какой-то момент мы оба должны отпустить себя, верно? Даже в этом?»

Он открыл глаза, посмотрев на меня.

В этот раз хрустальные радужки смотрели пронизывающе.

Он все ещё ничего не говорил.

На протяжении долгого момента мы лишь молча смотрели друг на друга.

В итоге я рассмеялась, закатив глаза.

— Это слишком молчаливо даже для тебя, муж, — сказала я.

Ревик вздрогнул. Затем из него выплеснулся жар, и он тут же выпрямил руки.

Вновь двигаясь с этой своей кошачьей грацией, он плавно опустился на меня всем телом, вынуждая лечь на спину. Его поджарое туловище скользило поверх меня как река. Это случилось быстро, как и большинство его физических действий, даже когда они были пугающе молчаливыми.

Я моргнула, а в следующее мгновение уже лежала под ним.

Ревик нависал надо мной, напрягая мускулистые руки.

— Ты назвала меня мужем, — его голос звучал мягко.

Я улыбнулась, всматриваясь в его прозрачные глаза.

— Ну, ты же приходишься мне мужем?

— Да.

— Мне не стоит называть тебя так?

Я слышала в моем голосе дразнящие нотки, и в голосе Ревика тоже. Я чувствовала, что он хочет поиграть, развеять своё беспокойство, а может, заодно развеять мою тревогу. Я чувствовала, как в нём усиливается та ожесточённая тяга к сексу, да и во мне она усиливалась от того, как он на меня смотрел.

— Мне стоит называть тебя как-то иначе? — я импульсивно вцепилась в него, стиснув его волосы. Другая моя рука изучала его грудь, задерживаясь, чтобы помассировать поджарые мышцы, затем притянуть его руку. Я смотрела, как Ревик прикрывает глаза, а выражение его лица напрягается.