Дж. Андрижески - У камина

Он говорил мне, что мой свет другой, но не особо углублялся в детали. Он сказал, что ему нужно привыкнуть к этому отличию, пока я не заскучаю и не стану раздражаться из-за его нехватки самоконтроля.

Я гадала, сколько в этих словах содержалось доли шутки.

Я также гадала, насколько ясно я его видела, учитывая все наши моменты в прошлом.

Отчасти мне все ещё сложно было воспринимать его без фильтров прошлого. Я не знала, какой стороне Ревика верить, какая его сторона — настоящий Ревик.

До сих пор мне всегда казалось, что это я за ним гоняюсь.

По правде говоря, я ненавидела наши отношения за то, какими неравными они казались, но я не знала, что с этим можно поделать. Казалось, что такова наша реальность, и все тут. Наверное, я могла бы играть с ним в игры, встречаться с другими видящими, пока между нами все было неоднозначно. Я могла бы спать с людьми на корабле, как это делал он.

Я могла бы переспать с одним из видящих, которые делали мне непристойные предложения, пока Ревик отсутствовал.

Наверное, я много чего могла бы сделать, но я помнила, каково мне было в те моменты, и мне не хотелось так поступать. Я никогда не была хороша в подобных играх и не питала к ним интереса.

С моей точки зрения, если ты один раз пошёл по наклонной дорожке, то пиши пропало.

Так что нет, я никогда не поступала так с Ревиком.

Я была довольно честна с ним относительно своих намерений и действий, и с разумом, и со светом. Я не всегда проговаривала это словами, но я никогда не врала ему. И учитывая, что он — видящий с превосходной тренировкой, я никогда не утруждалась озвучивать то, что казалось без слов понятным нам обоим. Я решила, что мы оба знаем о чувствах, которые я к нему испытываю.

Я также решила, что мы оба знаем о безответности моих чувств.

Я принимала его действия и слова за чистую монету.

В первые месяцы нашего знакомства Ревик и говорил, и показывал мне, что он меньше всего хотел отношений со мной. Хотя несколько раз его нормальные для видящего гормоны брали верх, сбивая нас обоих с толку, Ревик предельно ясно дал понять, что видел во мне ту, за кого он несёт ответственность, может, даже друга, но на этом все.

По той же причине я не привыкла беспокоиться о нем в этом отношении.

Я вообще не привыкла думать об его чувствах, когда дело касалось этого аспекта между нами.

Я всегда видела Ревика как довольно уверенного в себе мужчину в этом отношении. Не совсем высокомерного, но определённо уверенного в себе, своих способностях и разуме, уверенно знающего, чего он хочет в сексе и всем остальном, и уверенно знающего положение дел между нами.

Теперь же я ощущала его неуверенность так же сильно, как свою собственную.

Я не особенно представляла себе, что с этим делать или как увязать эту информацию со всем, что мы пережили за последние двенадцать месяцев. Я определённо не знала, как вести себя с Ревиком.

Однако я все ещё попыталась поверить ему на слово, когда Ревик сказал мне, что он беспокоится.

Я старалась быть тактичной.

Ещё до того, как мы начали заниматься сексом, я сказала, что знаю, чего я хочу с ним. Я сказала ему, что люблю его. Я сказала ему, что хочу за него замуж. Я даже сказала ему, что хотела секса с ним — дошла до того, что открыто просила об этом.

Однако я чувствовала, как Ревик гадает, понимала ли я, что все это значит.

Он нервничал из-за того, что я не полностью понимаю ситуацию — особенно брак с видящим.

Я даже улавливала конкретные поводы для беспокойства.

Он беспокоился из-за того, что ему известно о связи видящих, о том, какими ревностными становились видящие, когда обзаводились супругом — особенно в начале, особенно когда они связывались с партнёром на всю жизнь. Он беспокоился о том, какими собственниками становились видящие, каким собственником мог стать он, особенно в начале нашего брака. Он беспокоился о том, какими несгибаемыми могли становиться видящие, когда дело касалось сильных эмоций. Он особенно беспокоился о том, какими несгибаемыми могли становиться видящие, когда дело касалось их супругов.

Он беспокоился, что сделается гиперчувствительным, остро реагирующим, властным — или что такой стану я, и я не буду знать почему, или что я слишком строго буду судить себя за вещи, которые он считал поистине типичными для видящих, поистине находящимися за пределами нашего контроля, по крайней мере, вначале.

Он беспокоился, что я не понимаю, как много нам будет хотеться секса.