Марина Багирова: Город Ящерров: Венилакриме [СИ]

Нарушенный механизм висел на петлях. Я быстро надела спецзащиту, забросила верёвку и полезла в мусоропровод. Моя команда — следом.

Стенки трубы источали нестерпимую вонь, даже сквозь специальные маски пробивался невыносимый смрад. Скорее всего, разыгралось моё буйное воображение, ведь ящерры выбрасывали мусор в белых герметичных мешках.

Я старалась отвлечься от мыслей об отвратительном запахе… и не думать о сигнале тревоги, который уже должен был сработать, тем самым направив к месту взрыва дежурный отряд ящерров.

Мы продолжали лезть по трубе, закидывая верёвку с крюком всё выше и выше. Сначала я, потом — Восьмой, Четвёртая, Шестой. Никакой компьютерной техники — заглушка сразу её разбалансирует.

В конце трубы в глаза начал бить свет синтетического происхождения — солнце ещё не взошло.

Мы вылезли из трубы. Встряхнули нашу одежду, сняли защитные плащи, маски и смогли наконец-то выпрямиться.

Согласно карте, мы находились на небольшом возвышении, откуда город должен быть виден как на ладони. Здесь было чисто — аккуратные белые мешки остались там, откуда мы пришли. Шестой проворно включил поисковик. Мы, повиновавшись его команде, двинулись налево… А через некоторое время позабыто было всё: и блеклое окошко поисковика, и тяжесть амуниции, и даже страх притих. Четвёрка людей, усталая, вонючая, нагруженная вещами, наблюдала самое красивое место в мире — Гнездо!

Их город отличался от наших городов — он дышал древностью и светом. Свет производили ещё непотушенные маленькие лампочки, прикреплённые к домам, обочинам дорог, витринам магазинов.

— Как это… — заикнулся Шестой.

— …невероятно, — договорила за него Четвёртая, не отводя взгляда от пейзажа перед глазами.

— Дай мне бинокль, — попросила я у Четвёртой.

Наша цель — Маятник. Их опора, сердце их империи.

Здание находилось точно в центре города. Оно было построено на воде, и все земляне, которые созерцали Маятник, говорили, что он похож на капсулу, вросшую в землю и имеющую несколько ответвлений.

— Они это создали… — прошептал Шестой. — Они могут творить подобное.

Я понимала, о чём он. Эти существа строят величественные города, размышляют над сочетаниями оттенков, сажают цветы, проектируют вертушки. И они же без сожаления сворачивают шеи тем, кто не согласен покоряться, — коренным жителям этой планеты. Какое благородство — и какое варварство.

Четвёртая хотела схватиться за голову, но в последний момент сумела укротить порыв и лишь судорожно потёрла виски. Ящерры сделали ей много неприятного, может, даже больше, чем остальным. Тем не менее, её стабильность и стрессоустойчивость была широко известна в наших кругах.

Я проверила свою амуницию и рыкнула негромко:

— Пошли. Скоро они поймут, в чём дело, и начнут отслеживать нас. Сейчас главное — затеряться.

Мы спустились вниз по склону и нейтрализовали смотрителя. Его застали врасплох, к тому же нас было четверо против одного — всё получилось.

Дальше — легче. Четвёртая, благодаря украденным кодам, внесла в базу необходимые данные, Восьмой проворно настроил заглушку. Жуки застыли там, где их остановило излучение, — дальше нас не отследят.

Я вошла в город полноправной землянкой — служанкой, уборщицей, кухаркой, любовницей, забавой для ящерров — других ролей не дано.

Естественно, они с нами спали. Для них мы как надувные куклы — покорны, не очень привлекательны, но сойдёт. А если ящерру приедались страх и смирение, он мог использовать внушение. И тогда уже мы проявляли инициативу, мы хотели быть ближе, нужнее, дарить удовольствие.

Подобное могло случиться только с женщинами. Ящеррицы никогда не заводили рабов-мужчин, и никто не знал почему. Они тоже выслеживали землян, иногда появлялись в составе охотничьих групп, но всегда действовали профессионально (если подобное слово вообще уместно в данной ситуации) — не издевались и не злорадствовали. И их было очень мало.

В городе мы в первую очередь отыскали машину, заранее оставленную для нас своим человеком. «Свой человек» не хотел иметь ничего общего с сопротивлением, он легально проживал в городе ящерров вот уже несколько лет, но грехи прошлого вынудили его отработать долг.

Дорога займёт не один час, но взлететь мы не могли — слишком рискованно. Часы показывали десять утра. Всё шло на удивление гладко.

Дневная жизнь города набирала обороты. Спокойные ящерры в одежде абсолютно разных цветов садились в машины, выходили из красивых зданий, шагали по улицам. Необычно видеть их такими… не страшными. А ведь каждый из них, узнай, что мы бунтовщики, поднимет тревогу.