Марина Серова - Город семи королей

— Да-а-а… классный фильм. И этот мальчик — такой лапочка… и так жалко его в конце.

— Еще бы! Узнать, что жена ждала от тебя ребенка после того, как ее убили. Тут любой…

— А этот… как его… убийца-то… Вот уж сволочь так сволочь.

— Ой, и не говори. Главное, взялся всех за грехи наказывать… Да кто он такой?!

Совсем недавно я закончила очередное, довольно сложное дело и, получив гонорар, решила провести небольшой шопинг. Но, обойдя несколько бутиков, я жутко устала и зашла в одно кафе, где, как мне было доподлинно известно, очень прилично готовили кофе.

Сидя за столиком и набираясь сил для очередного рывка по торговым точкам, я невольно подслушала разговор, который вели две девушки, сидевшие за столиком позади меня. Они обсуждали фильм «Семь», который совсем недавно в очередной раз показали по телевизору, и я могла узнать во всех подробностях, что думает каждая из них о самом фильме и занятых в нем актерах.

— А эта… как ее… ну, жена, жена-то его… тьфу ты! Вот вылетело из головы, и все! Только что на языке вертелось… Ну, которую убили…

— Да поняла я, хватит тужиться.

— Ну и как она тебе?

— В смысле?

— Ну, на вид? Нравится?

— Так себе.

— Вот-вот. И мне тоже не нравится. А Ирка от нее прям с ума сходит. И чего нашла? Ни кожи ни рожи… Лицо какое-то… рыбье. Фригидная, наверное.

— Не скажи. Говорят, такие, с рыбьими лицами, они наоборот… ого-го!

— Да ну… все равно мне не нравится. А негр тебе понравился?

— Это который полицейский?

— Ну да.

— Ничего… староват, правда.

— Зато какой умный. Сразу догадался, что тот убивает за семь грехов. Как там… какие грехи, не помнишь?

— Обжорство, например. Ты сколько пирожных себе заказала?

— Ага, а еще зависть, например. Я хоть сколько пирожных съем и не потолстею, а тебе завидно. И вообще, не обжорство, а чревоугодие. Это, между прочим, разные вещи. Обжорство — это когда все равно чего, главное, чтобы много, а чревоугодие…

Возможно, я еще много интересного узнала бы о семи смертных грехах, но кофе мой был выпит, и я покинула свой столик в кафе, так и не дослушав занимательную лекцию.

Домой в тот день я вернулась поздно, обремененная покупками, уставшая, но очень довольная. Что ни говорите, а для женщины поход по магазинам вполне заменяет сеанс в кабинете психологической разгрузки.

Кроме всяких очень нужных и полезных вещей промышленного производства, я купила еще и несколько произведений кулинарного искусства и, красиво расположив все это на столике перед телевизором, решила устроить себе пир на весь мир.

Немного отдохнув и облачившись в домашний халат, я устроилась поудобнее и, нажав кнопку на пульте, приготовилась совместить приятное с полезным, поглощая разные вкусности и одновременно слушая наши городские новости, которые как раз в это время передавали по телевидению.

«…Загадочное и жестокое убийство потрясло горожан, — донеслось из телевизора, едва я успела открыть рот, чтобы положить в него что-нибудь вкусненькое. — Тело журналистки было буквально изуродовано. По одной из версий, убийство связано с ее профессиональной деятельностью. Отличительной чертой статей Ланы была острота и бескомпромиссность, она открыто говорила о злоупотреблениях, которые происходят в нашем городе, о коррупции, процветающей в высших эшелонах власти. По словам ее коллег, последняя статья Ланы тоже была посвящена подобной тематике и была направлена на разоблачение пороков, царящих в нашем городе. Статья так и называлась „Город семи королей“. Под королями подразумевались семь главных грехов…»

Девка в телевизоре говорила еще что-то об убитой журналистке и о бедных наших грешных душах, но мне было уже неинтересно. Настроение было испорчено.

В кои-то веки соберешься вкусно поесть, отдохнуть, расслабиться… Так ведь нет, обязательно тебе в самый неподходящий момент изуродованный труп подсунут. Ну почему бы им не сообщить об этом, скажем, завтра? А что, в утренних новостях, очень даже хорошо. После сна, для бодрости. Ты ходишь, зеваешь, глаза продрать не можешь, а тут тебе — раз! — И весь сон как рукой сняло.

И опять эти семь грехов… Что-то они весь день сегодня меня преследуют. И в чем это я так провинилась, интересно было бы знать? Наоборот, кажется, только и делаешь, что стремишься наказать зло, так нет, только сядешь отдохнуть или зайдешь в кафе чашечку кофе выпить, на тебе, — сразу о грехах напоминают.