Наталья Жильцова: Обрученные кровью. Выбор

Разве можно отказаться от ласк сильных и одновременно нежных рук моего мужа, которые дарят такое блаженство?

Его губы заставляли тело реагировать на каждую ласку. А когда муж навис сверху, я встретилась с пылающим взглядом, который обещал сладкую пытку и месть за вчерашний вечер. В следующий миг Райан приник к моим губам, даря мучительно нежный, требовательный, заявляющий свои права поцелуй.

Я почувствовала, как он прижал меня своим телом, а сильные руки заставили приподнять бедра навстречу тугой возбужденной плоти. Движение – и он внутри. Иголочки наслаждения пронзили каждый мой нерв, заставляя дрожать.

Теперь полноправным хозяином положения являлся только Райан. Он полностью подчинил мое тело, заставляя вбирать его в себя глубже, стонать, выгибаться навстречу, забывая обо всем.

Шепот, глубокий, ласковый, от которого сердце билось как сумасшедшее, а кровь обжигала вены огнем. От сладостной пытки хотелось кричать, заставить его остановиться и в то же время продолжать.

– Люблю тебя… родная… люблю…

Слова мужа накрыли волной наслаждения, заставляя мир разлетаться на маленькие разноцветные осколки. Я вскрикнула, почувствовав последнее резкое, почти грубое движение, и ощутила, как его плоть содрогается, изливаясь в меня. И затихла, обессиленно откинувшись на подушках.

Рука Райана скользнула на талию, даря ощущение покоя и уюта. Губы мужа прижались к плечу, и кожи коснулось горячее, еще неровное дыхание.

Я улыбнулась. Повернув лицо к Райану, коснулась приоткрытых губ и прошептала:

– Люблю тебя.

Беременность подтвердили через две недели, буквально на следующий день после того, как Райан и Дамиан совместными усилиями уничтожили-таки колодец Гнева.

– У вас мальчик! – торжественно провозгласил лекарь, и в глубине души что-то оборвалось.

Зелье не помогло. Впрочем, после благословения арки Плодородия надежда на чудо была минимальной.

Я пыталась поспорить с богиней, но, увы, не вышло.

– Дарий! – Я зашла в очередную комнату, отведенную под детские покои, и начала внимательно осматривать помещение, заглядывая во все шкафы.

С каждой секундой тревога все усиливалась, и справиться с ней было сложно, ибо я не чувствовала своего мальчика и не знала, где его искать.

«А вдруг что-то случилось?!» – мелькнула мысль, но я ее быстро отбросила, иначе рисковала потерять остатки самообладания. Императрице не пристало бегать в истерике по дворцу.

И что стоило распрощаться с теткой на пару часов раньше!

Правда, умом я понимала, что не могла этого сделать. Даже несмотря на то, что в последнее время тетя Натара приезжала в столицу достаточно часто. Надо было улаживать деловые вопросы герцогства, да и отслеживать, как себя чувствует Светлейшая герцогиня де Арден. Напрямую связаться с бабушкой было проблематично: та постоянно ссылалась на занятость. Притом что большинство текущих дел переложили на меня, не оставалось никаких сомнений, что на самом деле герцогиней руководили засевшие глубоко в душе обида и отчаяние.

За бабушку я переживала больше всего. Да, она смирилась с моим выбором мужа, но после появления Дария сникла. Конечно, мы с Райаном до последнего не оставляли надежды на то, что хотя бы второй родится дочка и сможет продолжить династию де Арден. Но даже после очередных убойных доз блокирующего магию зелья я снова оказалась беременна мальчиком. Несмотря на все наши усилия, благословение богини Плодородия преодолеть не получилось.

Новость о поле будущего ребенка окончательно расстроила Светлейшую герцогиню. В последнее время бабушка и так не покидала пределов родового замка, а теперь, судя по словам тети, даже из личных покоев почти перестала выходить. Кажется, она окончательно потеряла смысл жизни.

Неудивительно, что меня все сильнее преследовало чувство вины. Мои желания и чувства поставили крест на нашем роде. К тому же заставить Райана еще раз рисковать и принимать блокиратор я не могла. Даже если бы он по-прежнему оставался только архимагом, это было бы слишком опасно. А оставлять всю империю еще на трое суток без правителя я и вовсе не имела права. Обстановка, несмотря на прошедшие с отбора пять лет, до сих пор оставалась неспокойной.

Но сейчас все переживания отошли на второй план. В последней из комнат сына тоже не оказалось.

«Запрещу ему играть в эту дурацкую игру!» – мысленно пригрозила я и в отчаянии огляделась.