Елена Болотонь - Консумация [СИ]

Отворачиваюсь. Не хочу быть невежливой. Нельзя таращиться на гостью, привлекать её внимание ни к чему. Подхожу к дивану и аккуратно присаживаюсь на край, щёлкаю пальцем, показывая, что мне нужен коктейль. Через минуту приносят чуть сладкий безалкогольный напиток. Отпиваю глоток, чтобы сбить сухость в горле. Начинает болеть голова.

Дышу размеренно. Так легче. Я полностью сосредоточена на дыхании и сразу не замечаю, как открываются центральные двери, и в зал заходят леварцы. Эскорт солдат, среди них Хорас, седой Фарэм — соправитель Ариены, материка на противоположной части планеты. За ним ещё трое. Но двух не рассматриваю, мой взгляд прикован к третьему. Шелем Аллард. Мне нужен он.

Ниже Хораса, правитель Анитары и Арики чуть прихрамывает, но при этом выделяется уверенной, твёрдой походкой. Мужественное лицо Шелема стянуто шрамом, хмурый взгляд сквозит из-под хищных бровей. Прямой нос, плотно сжатые губы и волевой подбородок также говорят о характере. Тёмные волосы чуть волнистые, средней длины.

Когда-то Шелем был красивым мужчиной, но сейчас его портит шрам. Но несмотря на явный дефект, не могу отвести глаз от суровых черт. Голография совершенно не передала той энергетики, которая чувствуется от Алларда даже на значительном расстоянии. Крут. Очень крут и серьёзен. И угрюм… В отличие от рафинированной слащавости Хораса.

Так. Стоп! Не думай об Ашиле. Что известно о Шелеме? Жёсткий правитель. Говорят, справедлив. Хотя давно понятно, что справедливость — понятие относительное. Далеко не всем нравится то, что делает Аллард, но и не мне судить о политике.

Что известно ещё? Шелем не меняет женщин как перчатки, поговаривают, что он груб. Ваолена Рэй с ним довольно давно. Вздыхаю. Если он однолюб, мой план обречён на провал. Что, если у него с Ваоленой чувства? Она многое себе позволяет, купается в роскоши, делает всё, что захочет. Та мечта, о которой я грезила, была обычной жизнью певицы.

Зря придумала задобрить правителя, неверный ход. Аллард быстро понял, что его выделили из всех, и… рассердился. Хотелось сюрприз представить как внимательность к гостю, но сделала хуже.

— Хочешь попробовать ракшу?

Аллард отрывисто спрашивает, я же уверенно качаю головой и, не задумываясь, отвечаю:

— Боюсь, если выпью, не смогу вас обслуживать.

— Ты что себе позволяешь, девчонка?

Строгий голос Хораса похож на шлепок. Вздрагиваю, и тени прошлого оживают. Вновь на полу, вся в слезах. Перед глазами то же самое холёное лицо с лёгкой брезгливой улыбкой, в ушах звенят мольбы не делать меня шпионкой и не подкладывать под другого.

— Простите меня, господин, — тихо произношу и разворачиваюсь к нему. — Мне сегодня оказана высокая честь. Если прикажете, выпью. Но меня лишь спросили — хочу ли я ракши? Я не хочу.

Смех седого правителя Ариены разряжает накалившуюся обстановку.

— Какая наглая, но смекалистая туфи. Иди, принеси ещё. Нам этой мало.

Атмосфера раздражения плавно растворяется шутками. Мужчины обсуждают специфику вкусов друг друга. Разворачиваюсь и медленно выдыхаю. Кажется, повезло. Направляюсь к бару, пытаясь усмирить дрожь, отдающуюся в кончиках пальцев. Анализирую. Хорас почему-то не в духе, но ведь поднести прайской травы он предложил.

Возможно, это часть его плана «помочь». Но что Ашиль задумал? Медленно поворачиваю голову, чтобы искоса посмотреть на мужчин. Им довольно весело вместе. Ваолена поёт задушевную песню о любви и предательстве. Я могла бы стоять вечность и слушать её нежный голос, но короткий выжидающий взгляд Хораса выводит из ступора. Ракша! Забыла совсем!

Подхватываю поднос под ехидный смешок бармена и лечу снова к леварцам. Аккуратно выставляю стаканы на стол, забираю пустые. Улыбаются все, кроме Шелема, и это как раз напрягает. Весь план провалится, если Алларду я стала противна. Одна ошибка испортила всё, но как исправить её не знаю.

— Интересно, а эта туфи умеет петь? — веселится Рэйдос Тэм, самый молодой из пяти. — Пусть выйдет на сцену. Ну, или споёт что-нибудь здесь.

— Хорошая идея проверить, насколько их голоса схожи, — тут же подхватывает Лиони. — Как тебя зовут, туфи?

— Лиама Мискис, — с достоинством отвечаю и втайне надеюсь, что их задумка провалится.

Пела я только в детстве, да и голос у меня так себе. Ничего выдающегося, слуха нет. Опозорюсь и окончательно вызову безразличие у того, кого должна покорить. Разворачиваюсь, чтобы уйти, делаю пару шагов.