Евгения Минаева - Король Севера. Измена

«Ну разумеется, его тебе видеть гораздо приятнее, чем меня» – подумал Линель, искренне надеясь, что выражение лица остается все таким же вежливо-равнодушным.

Король закашлялся, один из лекарей немедленно протянул чашу с лекарством. После нескольких глотков Таер тяжело откинулся на подушки. Младший лекарь вежливо тронул принца за локоть.

–Ваше высочество, его величество принял сильное снотворное, он будет спать несколько часов. Как только государь вновь придет в себя, мы немедленно вас позовем.

Кивнув, Линель вышел прочь из воняющих лечебными травами покоев. В кабинете на четвертом этаже угловой башни замка он наконец расслабился. Огромное мягкое кресло приняло вес тела, и Линель вытянулся в нем с закинутыми за голову руками. Впрочем, отдохнуть не пришлось.

–Как самочувствие вашего родителя? – мягкий вкрадчивый голос раздался почти над самым ухом, но Линель не вздрогнул.

Юный принц привык к выходкам Байярда – единственного человека, которого мог считать другом.

–Отвратительно. У него ..эээ…горячка. Лекари, похоже, бессильны. А он только и думает, как бы увидеть Моэраля.

–Спрашивал про гонца?

–Спрашивал. Но что я ему скажу?

Байярд с удовлетворенной улыбкой отошел к окну. Друг и советник принца вовремя перехватил королевского вестника, и известие о болезни дядюшки не достигло племянника короля. Вот и хорошо. Хорошо также, что Линель не знает о судьбе гонца. Принц пока слишком молод, прямолинеен. Вероятно, даже такая простенькая интрига не придется ему по душе … лучше уж кто-нибудь другой позаботится о благе королевства. Например, Байярд. Только одно смущало – король уж слишком любил племянника… Настолько, что не успокоился бы, ограничившись гонцом…

От размышлений Байярда отвлек Линель:

–Как думаешь, почему король хочет видеть кузена?

–Не знаю, мой принц. Опасаюсь только, что дело тут не только в привязанностях. Прошу вас, будьте настороже.

–Что ты имеешь в виду? – изумился Линель.

«О, Боги, как ты наивен!» – подумал Байярд, но не успел ответить – дверь в покои принца растворилась, являя запыхавшегося слугу:

–Ваше высочество! Быстрее! Его величество отходит!

Линель вскочил, кресло, проехав по полу, врезалось в стену.

«Началось» – подумал Байярд, устремляясь вслед за принцем.

Таер не смог мирно отойти к Богам – Линель застал отца в страшных конвульсиях, корежащих тело. Несчастный король никого не узнавал – отбивался и от лекарей, и от сына с одинаковой силой, удивительной в иссохших членах. Спазм заставил зубы сжаться настолько крепко, что целители отчаялись влить в горло правителю хотя бы каплю сонного зелья.

Линель отошел от кровати и сел на стул, обхватив голову руками. Мысли прыгали стаей бешеных блох, минуты текли как часы.

Из задумчивости принца вывел дрожащий голос старшего придворного лекаря:

–Ваше величество…

Линель не сразу понял, что обращаются к нему – принца положено называть Высочеством. Подошел Байярд, цепко взял молодого короля за локоть, заставив подняться.

Его величество Таер первый был мертв.

У постели усопшего сгрудились шестеро советников короля, появления которых Линель не заметил, в том числе и Уолдер Молдлейт – лорд- председатель Совета. Тонкие паучьи пальцы лорда держали свиток.

Двери в покои стояли нараспашку, коридор наполняли люди. По спине Линеля почему-то потек холодный пот. Что–то в происходящем казалось неправильным, недопустимым.

–Его величество усопший король Таер Первый Сильвберн оставил завещание, и согласно законам нашего королевства и заветам предков, я оглашу его немедленно у постели умершего короля, – провозгласил Уолдер, разворачивая свиток. – Воля усопшего да будет незыблема.

Люди в спальне и коридоре прекратили шептаться, затихли. Одинокая муха, прекратив жужжание, уселась на подушку возле самого уха умершего. Лапки ее деловито потерлись друг о друга.

« Отвратительно», – подумал Линель. – « И это мы называем традициями? Стоять над свежим трупом? Планировать будущее в спальне умершего? Глупо и гадко». К горлу подступила тошнота. Молодой король сделал шаг, чтобы уйти, но пристальный взгляд лорда-председателя пригвоздил его к полу.

–Я, король Таер Сильвберн, – начал, наконец, громко читать лорд, отвернувшись от Линеля, – находясь в здравом уме, не уповая более на милость Богов, не посылающих исцеления, чувствуя, что жизнь подходит к концу, и не желая оставлять королевство на волю…