Лиза Смит - Спасение - Невысказанное

Тем не менее, образы и эмоции приходили через их связь. Разочарование. Беспокойство. Страх. И глубокое, болезненное чувство потери. Картинка кинжала Стефана с рукоятью из слоновой кости, зажатого в окровавленной руке Деймона, пришла к нему о Елены, и он поморщился. Кинжал принадлежал ей так же как и Деймону.

— Я должен был взять его, — сказал он ей тихо.

— Я знаю, — вернулось к нему сразу, и вместе с этим волна скорби и любви. Она была разорвана на части внутри, но она была там. Он все еще был ее. Дэймон сделал большой глоток, позволяя крови Елены, печали Елены, любви Елены, заполнить его еще раз.

— Но Деймон в порядке? — спросил Алалик, его вилка остановилась на полпути ко рту.

— Деймон всегда в порядке, — быстро сказала Мередит.

Это было не совсем правдой, конечно — Деймон умирал однажды — но так много всего происходило в закусочной, куда привел ее Аларик, что она не могла сосредоточиться на их разговоре. Аларик думал, что было бы прекрасно для них устроить реальную ночь- свидание, но Мередит не была уверена, что в состоянии справиться с толпой.

Официантка поставила с их стороны — картофель, сливочный шпинат, салат — и Мередит вздрогнула. Это было одно из ее любимых блюд, но оно пахло отвратительно, приторно, как от гнилой растительности. Хотя сама официантка пахла восхитительно тепло, солено и спело. Мередит отвела глаза и сделала крошечный глоток ледяной воды. Она постоянно мучилась от жажды в эти дни, но если она выпивала слишком много воды, ее тошнило. Это было не то, чего хотело ее тело.

Она сделала глубокий вдох и сконцентрировалась. «Я сильнее этого», сказала она себе. Она не питалась даже животными. Если она выпьет кровь, вампир внутри нее выиграет, побеждая настоящую Мередит. Слезы покалывали в уголках ее глаз, и она снова сделала глоток воды. Вампир никогда не должен стать ей настоящей. Должен быть способ исправить это.

Позади нее упали тарелки и Мередит подпрыгнула. Она слышала двадцать разных разговоров, перекрывающих друг друга — почему ты думаешь, что это плохая идея; я лучше найму сиделку и дам ей знать; клиент не всегда прав; вы знаете, что я имею ввиду; я не думаю, что она настолько привлекательна, как думает; мы пытаемся и пытаемся; вы видели предварительный обзор; не картофель, а рис; хорошо; зачем ты пришел — они все продолжались и продолжались, не давая возможности сосредоточиться. Раздался внезапный, хриплый взрыв смеха за столом в углу и Мередит снова вздрогнула. Если это было то, как вампиры познают мир, она не знала, как им вообще удавалось сосредоточиться.

И запахи. Половина из них была тошнотворной — еда, цветочные духи, суровые чистящие средства, которые они использовали для ковра — но теплый, живой запах других посетителей, был дразнящим.

Здесь было слишком светло. Мередит прижала руку к виску.

— С тобой все в порядке? — спросил Аларик, его золотисто-карие глаза выглядели теплыми и обеспокоенными. — Я думал это отвлечет нас от того, что происходит.

Решительно Мередит резко перевела свое внимание прочь от тревожного медицинского разговора за третьим дальним столом.

— У меня все отлично, — ответила она, заставив себя улыбнуться. — Ты прав, это хорошая ночь вдали от всего этого.

Она не могла рассказать ему. Каждый раз, когда она пыталась открыть рот и довериться Аларику, единственному человеку во всем мире, которого она любит, она чувствовала, как грубая рука сжимала ее легкие, оставив ее затаившей дыхание и молчаливой. Он был для нее таким далеким. Она была охотником, который влечет за собой опасность. Ей пришлось убить собственного брата, и это травмировало ее, сделав ее злой и молчаливой. Юридическая школа съедала так много ее времени и энергии. Она была встревоженной и ей было трудно угодить. Они пережили все это, но это — другое. Она собиралась это исправить, так или иначе. Он никогда не должен узнать об этом.

Аларик улыбнулся.

— Попробуй свой стейк, — предложил он. — Достаточно непрожаренный для тебя?

Она нерешительно взяла вилку и нож и нарезала его. Ей всегда нравились непрожаренные стейки. Он был красным и сочным внутри, почти кровавым. Она была так голодна. И Аларик наблюдал за ней наморщив лоб, с озабоченной гримасой. Мередит отрезала кусок мяса и положила его в рот.

Желчь поднялась в ее горле и Мередит подавила рвотный порыв. Это было ужасно, как будто она надкусила что-то гнилое. Делая вид, что вытирает губы, Мередит выплюнула кусок в салфетку и нерешительно улыбнулась Аларику. Ей казалось, будто ее рот покрыт гнилью и она пыталась незаметно очистить зубы языком.