Татьяна Коростышевская - Вещая птица (по)беды [publisher - 1С-Паблишинг]

Мы оставили кордон у перехода дома Зимы, убедились, что мои злыдни правильно понимают свою задачу, потом решили все неотложные финансовые вопросы с банком и почти совсем ночью подъехали к крыльцу своего офиса. В окнах горел свет, и когда я переступила обледенелый порожек, первой, кого я увидела, была моя мама.

– Ну наконец, ребенок, я уже начинала переживать.

– Мам, мы со всем справились! – я тяжело опустилась на диванчик и расплакалась. – Мы молодцы!

И потекли дни за днями. Наступила весна.

Иногда я ошибалась, но не ошибается только тот, кто ничего не делает. Святозар больше не появлялся, то ли уважая мое решение, то ли демонстрируя обиду, но мне было не до него. Иногда Пак передавал мне краткие сводки происходящих у исконников дел. Джоконда работала изо всех сил, не забывая держать в тонусе своего лепрекона. Коля страдал, когда мог себе позволить страдания без вреда для работы. Жанка со своим садиком выиграла какой-то конкурс детской самодеятельности и пропадала на энском телевидении, готовя к выходу развлекательно-обучающую передачу для самых маленьких. Кажется, они начали встречаться с Аддрамом, но официальных заявлений пока никто не делал. А мне пришлось разобраться во всех нюансах непростых отношений фейрийских диаспор, открыть несколько фондов поддержки исконников и даже пережить судебное заседание, на котором отчуждалось в пользу банка имущество моего безвременно ушедшего в Фейриленд супруга. Оказалось, что Ларс был беднее церковной мыши, потому что вряд ли церковная мышь могла бы себе позволить такое количество ничем не подкрепленных кредитов. Когда мы выходили из зала суда, мама решительно дернула меня за рукав:

– Пошли, ребенок, настала пора тебе разводиться.

– Зачем? Коля обещал, что все наши активы защищены.

– Я настаиваю.

– Мам, я знаю, что тебе пора уезжать. Твой Таир уже все телефоны даже мне и Джоконде оборвал. Поезжай к нему, мне уже присмотр не нужен.

Маргарита Аркадьевна хитро прищурилась:

– После того, как ты разведешься.

Я вздохнула:

– Это дело небыстрое.

Родительница взглянула на часы:

– Ты права, минут сорок это у нас займет.

Развели меня за полчаса, двадцать девять минут из которого я прождала маму в коридоре, пересчитывая погибших в оконном межстеколье мух.

– Держи, – мама вышла из кабинета, помахивая документами. – Свидетельство о разводе. Погоди пальцами хватать, там еще чернила на подписи не просохли. Фамилию мы тебе вернули девичью. Так что паспорт советую потерять сразу, в новом у тебя даже отметки о браке стоять не будет.

– Начну жизнь с чистого листа? – невесело пошутила я, но документы взяла и аккуратно сложила их в сумочку.

Оказалось, что организаторские способности достались мне по наследству от матери, и что мне до нее еще расти и расти. Такси она заказала себе заранее, а багаж ждал нас в аэропорту.

– Когда ты только билеты заказать успела?

– Какие билеты? – по-девчачьи хихикнула Маргарита Аркадьевна. – Частный борт за мной супруг прислал.

– Значит, ты замужем за очень богатым человеком, – похвалила я. – Куда летишь?

– Пока в Лондон. Кстати, вот, возьми, – она протянула мне прозрачную папку. – Пришли кого-нибудь из своих юристов на совещание. Таир хочет в тебя кое-какие деньги инвестировать.

Я пробежалась глазами по строчкам и присвистнула, сумма была внушительной.

– Для чего еще нужны мужчины, – родительница щелкнула меня по носу. – Пока, ребенок, я позвоню сразу после приземления.

И она пошла к VIP-стойке в сопровождении одетого в летную форму предупредительного господина. Прощаться Маргарита Аркадьевна не умела и не любила, в этом мы с ней тоже были похожи.

Мой телефон был поставлен на беззвучный режим, я достала его из сумочки только когда вышла из аэропорта. Сорок неотвеченных вызовов! Я схватилась за голову и нажала на иконку автодозвона.

– Дарья Ивановна, какая приятная неожиданность!

Я сбросила вызов и подняла глаза на говорившего. Поднимать пришлось долго. За то время пока мы не виделись, Святозар, кажется, еще подрос, или я просто забыла, какой он здоровенный. Навий бог был одет в приличный темный костюм и окружен такими же приличными господами.

– Здравствуйте, – холодно кивнула я. – Святозар… Простите, не знаю вашего отчества.

– Ильич, – широко улыбнулся он. – Я подумал, что «Перунович» получилось бы слишком пафосно. Подождите, Дарья Ивановна, одну минутку.

Он склонился к одному из сопровождающих – высокому и русоволосому: