Елена Вилар: Все хотят замуж [СИ]

— Во что?! — поддел Игор.

Лукавый брюнет с желтыми глазами не стеснялся высказать свое мнение по любому вопросу, за что его уважали друзья и ненавидели все остальные. Вот и сейчас я пыталась унять клокотавшую в душе злость. Игор явно подбивал Мигара на слова, которые вот-вот сорвутся с губ любимого.

— Да ни во что! — громче, чуть раздраженно и жестче произнес Мигар.

Даже сквозь преграду я ощутила, что мужчина моих грез недоволен. Ему не нравилась тема, затронутая в гостиной, ему не нравилось, что его заставляли говорить о вещах, о которых он даже не думал. Да чего уж там, его явно всё это выводило из равновесия.

— Не заводись, — раздался голос ещё одного друга.

Прикрыв веки, я увидела образ вечно серьезного Дилана. Если бы среди друзей Стива не было бы Мигара, то я обязательно влюбилась бы именно в него. Но, увы, как когда-то сказала моя мама, такие, как мы, влюбляются по воле нашего дара, выбирают не разумом, не сердцем, а тем, что мы есть. Вот только был у нас один очень существенный недостаток: никогда женщины-авары не могли признаться мужчине в чувствах. Одно лишь слово, одна лишь попытка привязать к себе, помимо его истинных чувств, и всё… Авара выжигала свою суть, делая себя одной из самых несчастных существ этого мира. Мы становились изгоями, ибо одно наше нахождение рядом с другими превращало их жизнь в испытание.

— Миг, — чуть тише произнес Стив и, судя по звуку, он успел переместиться в другой конец комнаты. — Договорные браки — это норма нашего современного мира. Ты — сын главы сектора и, возможно, даже наследник.

— Не хорони Роберта раньше времени! — грубо прервал Мигар, напоминая о старшем брате.

— Да никто его не хоронит! — усмехнулся в ответ Игор. — Но Стив прав. Ты действительно завидный жених, а Милка — единственная дочь заместителя главы сектора по внешней политике.

— Ну так и ты для нее не худшая кандидатура, — зло ответил Миг, явно намекающий на статус Игора, который был единственным сыном главы сектора Румгарна, того самого, что граничил с нашим.

— Да мне-то что?! — откровенно рассмеялся Игор. — Скажут жениться — женюсь, но перед этим нагуляюсь.

Откровенный мужской хохот заполнил помещение, и у меня заложило уши. Рук я не чувствовала до локтей. Искусанная губа болела, а лицо превратилось в непроницаемую маску. Пришло жуткое осознание, что я товар, который нужно выгодно пристроить, дабы получить максимальные дивиденды. И эти… Эти мужчины, пусть даже в шутку, но решали именно мою судьбу!

— Ну так и забирай Милу себе! — отсмеявшись, заявил Мигар.

— А не пожалеешь? — лукаво уточнил Игор.

— Эй, самцы похотливые! — возмутился Стив. — Между прочим, о моей сестре говорим.

— Не пожалею, — спустя минуту произнес Мигар. — Я обращу на нее внимание, только если она будет последней женщиной на земле.

Руки дрогнули. Фужеры звякнули. Сердце сдавило.

Закинув голову вверх, я из последних сил сдерживала слезы, готовые в любой момент превратиться в рыдания. Я — авара! Для тех, кого люблю, я могу исполнить три любых желания. Как это происходит, ещё не знала, но понимала, что первое желание произнесено, и хочу я этого или нет, все равно буду вынуждена его исполнить. Сердце покрывалось ровной коркой льда. Сознание высекало в мозгу суть желания: я должна быть для него последней, то есть не быть для него вообще.

— Госпожа, вам помочь? — за спиной раздался голос Сони, нашей горничной.

Медленно кивнув, я вдохнула, улыбнулась, и как только дверь была распахнута услужливой девушкой, переступила порог гостиной.

— Добрый день, господа, — произнесла я, сохраняя отстранённое выражение лица.

— Мила, ты? — вроде бы удивился Стив. — Я думал, ты ещё в школе!

Что-то изменилось, я видела искренность и сочувствие во взгляде, но готова была скривиться от фальши, прозвучавшей в словах. Выдержка, которой всё это время учила меня мама, понадобилась мне вся, целиком.

— Началась неделя зачетов, — чуть хрипло произнесла я, избегая смотреть на явно изучающих меня друзей брата.

Гадают, слышала или нет? Увы, этой информации я им не дам. Да, мне всего пятнадцать, но я — авара, и что-то мне говорит, что вопреки маминым прогнозам я только что вошла в полную силу. Или, на худой конец, войду в ближайшие сутки. По телу прокатывались волны. Жар сменялся холодом, меня едва заметно потряхивало, но подавать виду, что готова в любой момент отключиться, я не собиралась. Откуда-то из глубины проснулась и встрепенулась гордость.