Тальяна Орлова - Допустимая погрешность некромантии [СИ]

— Поздравляю тебя, Тайишка! Сим утром ты скончалась, но благодаря нашему вмешательству возвернута к жизни!

— Чего?! — не поняла я. Ну, а кто на моем месте бы понял?

— Поздравляю тебя, Тайишка! — глупо повторил парень. — Тебе дарован шанс, о котором ропщет каждый смертный!

— Чего?

Снова прыщавый подбородок в поле зрения:

— По-моему, она нас не узнает, Ридди… Не утратила ли она при возвернутости память или разум?

Ридди нахмурился, наклонился ниже, обдавая неприятным дыханием и пощелкал перед моим носом пальцами:

— Эй! Узнаешь нас? Как меня зовут?

— Ридди, — ответила я, как если бы неожиданно оказалась на экзамене по бухучету, где любая подсказка может вывести тебя в число сдавших. Но до того, как экзаменатор и его приспешники принялись хлопать радостно в ладоши, добавила: — А теперь, Ридди, верни меня туда, откуда взял!

Они вытаращились на меня втроем.

— Куды ж это вернуть-то? За грань смерти? — никак не мог понять прыщавый Изинк.

Мой обморочный кошмар явно принимал комедийный оборот. Однако с инициативой я справляться умею:

— Вот где взял, туда и верни. Скоро Костя придет телевизор забирать.

— Чего?! — кажется, этот вопрос здесь уже звучал.

— Ребята, — как можно спокойнее продолжала я. — Вы реально прикольные, но при этом какие-то немного пугающие. Давайте я назад вернусь, телевизор Косте отдам, а потом можем снова побеседовать.

Они, вместо того чтобы всерьез обдумывать мое предложение, недоуменно переглядывались.

— Тайишка не в себе…

— Безумна! Но дар речи не потеряла!

— А это значит, что со временем может и прийти в себя…

— Учитель ведь говорил, что возвращенные часто поначалу не могут понять, что происходит! А вы на себя прикиньте: вот вы лежите на земле со сломанной шеей, а вот уже живете полной жизнью. Оно так-то радостно, конечно… но не сразу.

— Нам ее учителю показывать пока не надобно, а то по темечку настучит и дипломную не засчитает. Пусть она для начала…

Я не выдержала этой несусветной перепалки:

— Э-э! Шпана! Давайте, может, вместе решать, кто из нас в себе?

Приподняв голову и попытавшись сесть, я осеклась. Неудивительно, что меня пробирал озноб — я оказалась совершенно голой! Вскрикнула от неожиданности и спонтанно прикрылась. Комедийный оборот принимал эротическо-извращенные очертания.

Вся троица вернулась ко мне, но до моей наготы им вовсе не было дела. Они даже ладошки свои кривенькие вверх задирали и как будто пытались меня успокоить:

— Тихо, Тайишка, тихо! Тебе сейчас трудно все осознать, потому поверь на слово — мы знакомцы твои. И когда ты утрецом померла, так решили, что на тебе испытания и проведем. Ежели удастся, то хорошего человека на белый свет вернем, а ежели нет, то ты все равно с утреца померла…

— И все ведь удалось, так что сделай милость — возрадуйся уже! И нам учитель дипломную защитает! Нам до диплома еще пять лет учиться, и потому такой прорыв не останется неоцененным!

— Всем хорошо, Тайишка, всем! Так что прекрати кукситься и возрадуйся!

Весело, но мне надоело еще в самом начале. До такой степени, что захотелось захныкать, хотя я вовсе не плаксива:

— А как мне проснуться-то, знакомцы? Я вот сейчас ка-ак проснусь, на вас обиженная, и больше не приду для приятельской болтовни!

— О чем она, Ридди?

По всей вероятности, этот был из них самым башковитым. Или просто самоуверенным, что часто путают с умом. Он окинул взглядом меня, потом друзей и серьезно резюмировал:

— Понятия не имею.

— Может быть, мы вернули Тайишку, да не целиком? — предположил третий, имени которого я еще не слышала.

— Понятия не имею, — с той же серьезность повторил Ридди.

В конце концов они удосужились дать мне какой-то грязный плед, чтобы завернулась в него, и кружку с кислым молоком. Я не испытывала особенного голода, да и предпочла бы перекусить чем-то более съедобным, потому отставила кружку на пол, вся сжалась для сохранения тепла и пыталась расслышать, о чем они в углу бубнят. Скорее бы Костя пришел — разбудит ведь. У него характер такой: тихо телевизор не заберет, обязательно захочет и настроение испортить. А у спящей меня настроение очень устойчивое. Приди скорее, Костенька, испорть уже мне настроение!

— Может, все-таки учителя позовем? А вдруг она взбеленится, как гака?

Все оглянулись на меня, зыркнули круглыми глазами. Вероятно, они боятся меня не меньше, чем я их.

— Как… гака? Подожди-ка, ведь в черной книге точно было о том, что некоторые люди возвращаются не людьми…