Дана Арнаутова: Хранитель равновесия. Проклятая невеста [СИ]

Хазрет нахмурился. Поздновато светлейший решил приучать баловня к службе. Раньше надо было. Вот как его светлейшие родители два года назад погибли, так и стоило его сразу забрать из столицы, подальше от дворцовых ковров да Домов удовольствия. А теперь так и крутится возле чужака, словно муха над медовой лепешкой. Позорище.

Раэн стащил с головы пропитанную потом и покрытую желтой глинистой пылью повязку. Распустил узел, встряхнул полосатую ткань, прошептав несколько слов, и принялся аккуратно перевязывать мгновенно ставший чистым и сухим лоскут. С летним солнцем здесь лучше не шутить. Тем более с такой кожей, как у него. Мало ему быть белой вороной среди смуглых восточников, так еще и ожоги лечить? Местные непременно повязывали платки, считая их самой нужной частью одежды, и Раэн быстро привык делать так же, пряча смолисто-черные волосы под чем-нибудь светлым.

Пару раз даже подумалось поменять цвет на русый, чтобы не было так жарко, но тогда он будет привлекать еще больше ненужного внимания. Здесь редко где мелькнет светлая или рыжая голова, и можно биться об заклад, что это путешественник с запада или потомок пленницы, купленной в жены или в наложницы. И так его внешность кое-кому кажется заманчиво непривычной, отчего сплошные сложности…

— Арвейд!

Певучий, хорошо поставленный голос, по-столичному тянущий гласные, раздался совсем рядом, заставив Раэна вздрогнуть. Только вспомни!

— Господин ир-Дауд? Чем могу служить светлейшему?

— Вы снова? Арвейд, я сотню раз просил звать меня просто Надиром.

Главным талантом молодого столичного щеголя была непревзойденная способность внезапно возникать рядом. Вот и сейчас, неожиданно объявившись возле Раэна, он обиженно надул губы, время от времени бросая из-под ресниц томные взгляды. Значения этих взглядов не понял бы разве что слепой или совсем уж наивный человек. Племяннику наиба было скучно. Отчаянно скучно. Он ненавидел пыль, которая стояла в воздухе, покрывая тонким ровным слоем волосы, кожу и одежду. Дорожная еда оказалась отвратительной, спутники — грубыми и невежественными, дни — бесконечными, а ночи — холодными и одинокими.

Все это Надир ир-Дауд сообщил Раэну еще пару недель назад, недвусмысленно дав понять, что уж его-то к нежелательным спутникам не относит. Совсем не относит! И душные летние ночи было бы куда интереснее и приятнее проводить вместе, например, за чтением стихов или дружескими беседами… Раэн, упорно не понимая намеков, посочувствовал и предложил снотворное. Если бы еще этим все и закончилось!

— Не думаю, что вашему дяде понравится такая непочтительность с моей стороны, — вежливо отозвался целитель, незаметно озираясь в поисках джандара.

Тот вроде бы тронулся в их сторону, однако слишком медленно.

Надир, подобравшись почти вплотную, слегка натянул поводья, заставляя коня умерить шаг, чтобы не обогнать кобылку спутника. Теперь они ехали так близко, что Раэн невольно дышал тонким сладким запахом от одежды ир-Дауда. Наряды, пренебрегая дорожными неудобствами, тот менял ежедневно, а узлы и сундуки с личными вещами племянника наиба составляли изрядную долю всей поклажи каравана.

— О, дядюшка прекрасно разбирается в людях, — парировал молодой высокорожденный. — Уж он-то успел оценить вас по достоинству. Благородную кровь не спрятать!

— В самом деле?

Раэн неопределенно пожал плечами, добавив холода в тон, но пронять Надира подобным пустяком было невозможно. В ответ он только улыбнулся, откровенно ловя взгляд целителя своим. С первых мгновений знакомства Надир свято уверился, что Арвейд Раэн, бродячий целитель с Запада, не тот, за кого себя выдает. Нет, в его целительском искусстве он не сомневался, но держался совсем не так, как подобало бы наследнику одного из знатнейших родов шахства с безвестным бродягой.

И дело тут было, пожалуй, не только в том, что Раэн видел в зеркале. Похоже, наградив наследника рода ир-Дауд завидной внешностью, боги, расщедрившись, не пожалели и ума. В определенной проницательности обаятельному бездельнику никак нельзя было отказать. В упорстве и любви к загадкам — тоже. А джандар ир-Нами, способный одним суровым взглядом пресечь прозрачные намеки харузца, как назло был еще далеко…

Раэн вздохнул. Если племянник наиба и страдал от бессонницы, то как-то незаметно. Ни кругов под глазами, ни тусклости кожи, ни усталости в осанке и движениях. Молодой ир-Дауд выглядел образцом здоровья, физического и душевного. И был столь настойчив, что Раэн всерьез подумывал кинуть на высокорожденного легкие чары, отбивающие охоту к плотским удовольствиям. На время, конечно! Останавливало, что знак храма Света, подтверждающий мастерство целителя, был еще и гарантом законопослушности. На такие чары он бы незамедлительно отозвался как на банальную порчу, изменив цвет. Ломать же встроенную жрецами-магами защиту было сложно, долго, а на глазах спутников и подавно не вышло бы. Так что приходилось терпеть. И сожалеть, что такую настойчивость ни разу не проявила какая-нибудь симпатичная служанка или дочь мелкого чиновника из очередного пограничного городка.