Ольга Обская: Люди в белых хламидах

— Уважение? — хмыкнула Лера.

— Что-то типа того.

Несмотря на лестную характеристику, какую Элиана дала ректору, у Валерии пока не было повода проникнуться к нему симпатией. Ведь, насколько она поняла из разговора с Даркусом, именно Бердоулф посчитал, что Лера самоубийца.

— Слушай, вы там, в палате, когда возились со мной, говорили о какой-то ошибке Большого Бера. Что вы имели в виду?

— Когда тебя переместили и восстановили внешнюю оболочку, ну, в смысле вылечили тело, тобой занялся Большой Бер. Его позвали, потому что никак не удавалось восстановить твою энергетику, чувственно-эмоциональный уровень. Он был нулевым. Такое бывает только у людей, которые добровольно решили расстаться с жизнью. Большой Бер осмотрел тебя и подтвердил предположение. А это означало, что спасти тебя не получится. В таких случаях, прежде чем вернуть человека в исходную точку, интернам дают немного потренироваться. Мы должны были отработать простенькую методику — прием ментального соприкосновения. Это способ лечения людей с легкими нарушениями энергетического уровня.

— То есть когда этот уровень нулевой, прием не помогает?

— Абсолютно. Когда уровень нулевой, не помогает ничего. Но тем не менее эмоции у тебя появились. Правда, до сих пор не уверена, что это случилось благодаря нашим стараниям. Возможно, дело в чем-то другом.

— Я знаю, в чем дело. Эмоции были сразу. Ваш хваленый профессор ошибся.

— Но Большой Бер никогда не ошибается.

— Ладно, — махнула рукой Лера. Слышала она уже эту песенку о безупречном профессоре, — с Бердоулфом все понятно. А что скажешь про Даркуса? Тоже белый и пушистый?

— Ага, прям зайчик, — сострила Элиана и добавила серьезно: — Декан — тяжелый человек.

Неожиданно. Валерии он показался если не милым, то во всяком случае вполне сносным.

— Может, не столько тяжелый, сколько несчастный? Все-таки сын серьезно болен, — заступилась Лера. — Кстати, не знаешь причину? Отчего Илдред такой?

— Не знаю. Это у него с рождения. Может, какое-нибудь вредоносное ментальное воздействие извне.

— В смысле?

— Ну, говоря по-простому, — проклятие. А может, плохая наследственность. Не знаю.

— А что с женой Даркуса? Он вдовец?

— С чего бы это?

Хороший вопрос. Почему-то Лере показалось, что у Илдреда есть только отец. По крайней мере, те несколько часов, что она возилась с малышом, Даркус постоянно был рядом, а больше никого.

— Она живет в другом городе?

— Да нет. Здесь. Она, кстати, тоже преподает у нас в Академии. Профессор Эйвилна. Между собой зовем ее Леди Башня.

— Высокая или высокомерная?

— И то, и другое.

— Вижу, студенты всем профессорам прозвища дали. А у Даркуса какое?

— У Даркуса нет. Говорю же — тяжелый человек.

Через несколько минут ходьбы Валерия поняла, что они с Элианой миновали зону клиники и оказались на территории студенческого общежития. И хотя внешних перемен было немного — все те же сводчатые коридоры, просторные холлы с колоннами и арочные окна, но внутренняя атмосфера вдруг напомнила Лере общагу ее родного юридического.

Видимо, большая концентрация молодых людей на один квадратный метр в любых мирах одинаково воздействует на пространство, заставляя его вибрировать от переизбытка энергии. У Леры даже настроение поднялось — что-то родное слышалось в раздающемся время от времени смехе и знакомых до боли обрывках фраз:

— …Слышали, как Геус вчера облажался?..

— …Хоть у кого-нибудь есть конспект?..

— …эй, Хейли, лабораторную пересдал?..

Лера с любопытством озиралась по сторонам. Что парни, что девушки были облачены в зауженные брюки и свободные, слегка удлиненные рубахи. Женские сорочки отличались пышными кружевными рукавами и гофрированными воротниками, а мужские смотрелись проще. Одежда казалась довольно приятной для глаза, учитывая, что до этого Лера видела на людях только белые хламиды с капюшонами. Как она поняла, это спецодежда местных врачей, наподобие земных медицинских халатов. На самой Валерии в данный момент красовался именно такой балахон — ей его выдали в клинике. Спасибо, конечно, что Лере не пришлось идти в общагу в больничной ночной рубашке. Но, спрашивается, что она будет носить дальше? Где ей взять что-нибудь наподобие аккуратненьких темно-синих легинсов и голубенькой симпатичненькой блузочки с нежными ажурными рукавами, что надеты на брюнетке, стоящей неподалеку?

— Подожди меня здесь, — неожиданно резко притормозила Элиана.