Скинув ботинки, я кинул куртку на спинку кожаного дивана и направился в душ, чтобы смыть дорожную пыль. Через десять минут, я вышел из ванной комнаты, обвязав полотенце вокруг бёдер и включив свой любимый сборник рока шестидесятых годов.
Меня подмывало скинуть полотенце и рухнуть на кровать на несколько часов, но я знал, что Тристан появится здесь, как только до него дойдёт слух о нашем приезде. Я надел футболку и пару спортивных брюк, схватил роман Воннегут Курта "Бойня номер пять", и растянулся на диване почитать, пока он не объявился.
Спустя чуть больше часа, послышался стук в мою дверь. Я крикнул ему войти, и в апартаменты вошёл Тристан с широкой улыбкой на лице.
— Слышал ты вернулся, — сказал он, сев в кожаное кресло напротив меня.
Я сел и положил книгу рядом с собой на диване.
— Ты становишься медлительнее. Я ожидал тебя ещё час назад.
Он рассмеялся и откинулся на спинку кресла.
— Дела Совета. Ты знаешь, каково это.
— Нет, не знаю, и от этого я счастлив.
Как и любое правительство, Совет проводил половину своего времени вовлечённым в дебаты и погруженным в совещания. В некоторые дни Тристан проводил больше времени в разговорах с Советом, чем занимаясь текущими делами в Весторне. Откуда у него бралось терпение ладить с ними день ото дня, оставалось за пределами моего понимания.
— Ну, для тебя, наверное, не должно стать открытием, что мы обсуждали твою последнюю работу. Они не в восторге от того, что вы с Крисом вошли в то гнездо в Новом Орлеане без прикрытия.
Я никогда не объяснял свои действия Совету, и не собирался начать делать это сейчас. Но Тристан был моим другом, и я слишком сильно уважал его, чтобы не делиться тем, что он желал знать.
— Я позвал с нами команду Дениса, но ты же знаешь, насколько эти парни там загружены. Мы с Крисом провели должную оценку объекта и совершенно точно знали, с чем мы столкнемся, когда войдём внутрь. Гнездо из семи вампиров не представляет собой ничего особого, с чем мы прежде не сталкивались.
Тристан кивнул.
— Совет говорит, ты должен был следовать протоколу и вызвать одну из групп из Хьюстона или Атланты, как только вы установили местоположение гнезда.
— Мы могли так сделать, но тогда бы мы слишком запоздали, чтобы спасти этих двух человеческих подростков. А спасение жизней — наша первоочередная задача, не так ли?
— Так, — он пальцами отбивал ритм на подлокотнике кресла. — Я уполномочен тебе сообщить, что ты слишком ценен, чтобы неоправданно рисковать своей жизнью. И что ты должен следовать регламенту в следующий раз, когда окажешься в подобной ситуации.
— Принято.
— Теперь, когда мы прояснили этот нюанс, — он улыбнулся и подался вперёд, положив локти на колени. — Как Новый Орлеан?
— Суетливый. Мы помогли Денису с нашествием бесов-миног и провели облаву на производственный процесс гулака, который разводил базератов. Им не помешало бы иметь чуть больше народу.
— Я донесу это до Совета.
— Хорошо, — я понял, что Денис получит ещё одну группу в своё распоряжение уже к концу недели.
Тристан, потешаясь, посмотрел на меня.
— Разумеется, эта поездка не была одной сплошной работой без развлечений. В конце концов, это же Новый Орлеан.
Я пожал плечами.
— Мы ели, пили, слушали хорошую музыку. Крису довелось познакомиться с местными немного лучше.
Мы оба рассмеялись, поскольку знали, как сильного его племянник любил знакомиться с местными. Крис хорошо относился к женщинам, и он никогда не давал никаких обещаний, которые не мог сдержать. Он оставил чреду тоскующих сердец от Атлантики до Тихого океана.
— Я слышал Вивиан там уже две недели. Ты видел её?
— Да. Мы провели некоторое время, наверстывая упущенное. Было здорово снова увидеть её.
Он тепло улыбнулся. Было всего несколько людей кто знал Вив и не любил её.
— Почему ты не задержался ещё на пару дней с ней? У тебя же не было необходимости торопиться сюда.
Я вскинул бровь, посмотрев на него.
— Осторожно. Ты невероятно близок к тому, чтобы походить на мою маму.
У моей мамы было две миссии в жизни: защищать человечество и видеть меня счастливо остепенившимся. После почти двух сотен лет можно было подумать, что она должна была бы уже бросить вторую затею.
— Ирина хочет, чтобы её сын был счастлив. Это то, что каждый родитель желает своему ребёнку.
В глазах Тристана промелькнула печаль, и я понял, что он подумал о Мадлен. Прошло уже более пятидесяти лет, как она покинула дом, но она никогда не покидала мысли своего отца.
Читать дальше