Карина Пьянкова: Леди строгих правил. Леди при дворе

– Шанта – шувани, – шепнул мне на ухо чем-то ужасно довольный мистер Уиллоби. – Она может практически все.

Шувани? Прежде мне никогда не доводилось слышать этого слова. Оно, вероятно, было на цыганском.

– Не все, Роберт. Но часть фокусов, которые не под силу даже твоему дяде, я освоила в совершенстве, – отозвалась Шанта, не оборачиваясь.

Фокусы... То есть шувани – это, выходит, цыганская колдунья?

– И слух у тебя, как у лисицы, – рассмеялся мистер Уиллоби. – Не меняешься, так же, как дядя Николас.

Женщина вновь рассмеялась.

– Ничего, лет через двадцать я уже буду совершенно другою, тут даже и сомневаться не приходится. Время никого не щадит.

Шуршали пышные цветастые юбки, звенели браслеты и монисто. Шанта шла вперед, словно рассекала волны. В тот момент я даже немного завидовала ей, такой... такой яркой, такой свободной.

Хозяйка вошла внутрь первой, затем мистер Уиллоби помог мне последовать за цыганкой. Сам молодой человек оказался в жилище шувани последним.

Внутри кибитки пахло травами. Очень приятно и как-то... по-домашнему. А еще было на удивление чисто... Тревога понемногу отступала.

– Ну что, милая, беда пришла? – первым делом спросила меня Шанта, заглядывая в глаза.

Если быть до конца честной, то я была ужасно возмущена подобной фамильярностью. Но интуиция подсказывала мне, что, потребовав должного обращения, я ничего не добьюсь. Только насмешу цыганку.

– Это мисс Уоррингтон, Шанта, – представил меня мистер Уиллоби. – Она также находится на попечении нашего дяди. И... И у нее возникли некоторые затруднения в последнее время. Как раза того свойства, с которыми приходится иметь дело тебе.

Шувани недовольно поморщилась.

– Уоррингтон... Какое мне до этого дело? Как зовут-то?

Мистер Уиллоби замер в замешательстве. Не так давно я сама отказала ему в праве называть меня по имени, и он явно был уверен, что и простой цыганке это будет запрещено.

Но чего уж...

– Кэтрин. Меня зовут Кэтрин, – обреченно произнесла я, опустив глаза.

Шанта с удовлетворением хмыкнула.

– В последнее время? – переспросила она, глядя мне в глаза. – А как по мне, так очень даже и давно. Что тебе сказали?

Несмотря на очевидную грубость манер, почему-то колдунья внушала мне безотчетную симпатию, причин которой я не могла понять.

– Мне сказали, я проклята, – тихо произнесла я.

Цыганка неожиданно взяла меня за руку.

– Надеюсь, это не Николас сказал тебе? – с подозрением осведомилась Шанта.

– Его милость ничего конкретного не сказал... Про проклятие я узнала от одной ведьмы.

Шувани, как мне показалось, вздохнула с облегчением, и широко улыбнулась. Сверкнули белоснежные зубы. Странное дело, почему мне всегда казалось, будто у цыган зубы должны быть непременно гнилые?

– Ну... Хотя бы он не поглупел за то время, которое мы не виделись. Это не проклятие. Даже и близко непохоже. Но ты... все-таки странная, Кэтрин. Когда вернешься домой, спроси у матери, как ты тонула.

От этого ответа, который вообще ничего не объяснял, я растерялась и даже немного испугалась.

Ничего и близко похожего со мной раньше не случалось, пусть я и была неспокойным и непоседливым ребенком.

– Но я не тонула в детстве. И вовсе не собираюсь пока домой... – пробормотала я, косясь на мистера Уиллоби.

Тот сохранял полнейшую невозмутимость.

– Это ты сейчас так думаешь, Кэтрин, – рассмеялась цыганка, хитро глядя на меня. – Я вижу куда дальше. Ты скоро будешь дома... И будешь много плакать. Однако ты не проклята. Позолоти-ка ручку, красавица.

Я замерла, не понимая, что именно должна сделать. Общаться с цыганами мне прежде не доводилось, поэтому не сообразила, о чем именно говорит Шанта. Ситуацию исправил мой спутник, который сунул шувани монету в полкроны и быстро стянул с одной моей руки перчатку.

Без перчатки я сразу почувствовала себя едва ли не голой.

Женщина взяла мою руку и перевернула ладонью вверх.

Пальцы у Шанты были сухие, горячие и не по-женски сильные.

– Ну, что скажешь? – поинтересовался мистер Уиллоби у своей странной знакомой. – Выйдет ли наша мисс Уоррингтон замуж? А то ее терзают на этот счет огромные сомнения.

Похоже... Похоже, прямо в этот момент мне гадали. На самом деле. Даже не стоило представлять, что бы сказал на это наш викарий. И матушка... Про Эдварда и говорить не стоило...

– Жить будет долго. Замуж выйдет удачно. Троих детей вижу.

Я горько рассмеялась. Дети? Замужество?

– А ты не смейся, не смейся. Шанта еще никогда не ошибается. Сказала, муж и трое детей, так и будет, – решительно заявила цыганка, сжимая мою ладонь. – А проклятия на тебе никакого нет. Не забудь мать расспросить. А теперь идите, Николас вас обоих уже заждался, а ты мальчик, знаешь, как он ненавидит ждать.