Карина Пьянкова - Леди строгих правил. Леди при дворе

– Нет. Да это и не нужно. Мы идем к Шанте. Она всегда наперед знает о том, что кто-то собрался к ней в гости. Такова уж наша Шанта.

Я замерла, не веря своим ушам. Мало того, что мистер Уиллоби собирался отвести меня к цыганам... Так он еще и знал этих цыган по именам! У них, можно сказать, было тесное знакомство! Какой ужас...

– Даже не хочу знать, кто это... – выдавила я, всей кожей чувствуя приближение просто невероятно больших неприятностей. В иные меня этот несносный человек и не втравливал.

Племянник его милости в ответ только рассмеялся.

– Вам понравится Шанта. Она всем нравится.

В этом я заранее очень сильно сомневалась, но выбора не было.

В таборе мне никогда прежде бывать не доводилось. Подобный визит казался совершенно невозможен для благовоспитанной молодой девушки, каковой я являлась... Некоторое время назад являлась. Пока не стала частью свиты его милости...

Табор оглушал песнями, криками, конским ржанием...

И незнакомым языком. Цыгане даже разговаривали иначе, на своем диковинном наречии, каком-то шипяще-гортанном.

Мне казалось, никогда я не была более... не на своем месте. Такие, как я, даже появляться не должны в подобного рода местах, среди таких людей.

– Вы выглядите так, будто вот-вот упадете в обморок, – иронично заметил мой спутник, беря меня за руку. В ответ я вцепилась в ладонь молодого человека так, что, думаю, расцепить мои пальцы не удалось бы никому на земле.

– Уоррингтоны не... – машинально откликнулась я, но меня тут же перебили.

– Знаю-знаю. Не падают в обморок. Да не бойтесь вы так. Вы под моей защитой, в конце концов. Да и цыгане далеко не так ужасны, как вы привыкли думать.

Фыркнула в ответ я достаточно выразительно, чтоб молодой человек понял, насколько сильно я сомневаюсь в его способностях уберечь меня от опасностей.

– Да и нас обязательно должны встретить, – добавил мистер Уиллоби, оглядываясь по сторонам.

Я заметила ее первой – молодую статную цыганку, которая, гордо выпрямившись, шла к нам через толпу. Не у каждой благородной леди увидишь такую осанку. И такую удивительную, поражающую в самое сердце красоту. Эту женщину не портили ни смуглость, ни иссиня-черные волосы... В ней была какая-то дикая привлекательность, пугающая и завораживающая одновременно.

Соплеменники расступались перед женщиной с каким-то боязливым почтением.

– А вот и Шанта! – радостно воскликнул мистер Уиллоби, увидев цыганку. – Здравствуй, красавица!

Женщина удовлетворенно кивнула, принимая как должное и такое обращение, и признание собственной очевидной красоты.

– Здравствуй, мальчик, здравствуй. Смотрю, привел ко мне друга? – вполне благодушно обратилась Шанта к мистеру Уиллоби, словно бы они были действительно добрыми знакомыми. – Что там Николас?

Николас? Мне показалось, что слух меня подвел.

Нельзя было шокировать меня больше, клянусь. Я знала в столице пока только одного Николаса. И у меня в голове не укладывалось, как простая цыганка могла осмелиться называть его просто по имени.

– Дядя... Дядя как и всегда, – пожал плечами мистер Уиллоби с улыбкой. – Он неизменен, как...

Шанта рассмеялась глубоким грудным смехом, обнажая белые зубы. На мгновение мне показалось, будто она на самом деле скалится, как какое-то дикое животное.

– Да, он таков... Но ведь пришел ты ради этой девушки, верно? – кивнула в мою сторону женщина, вглядываясь особенно пристально. Будто пыталась под кожу заглянуть. – И не просто так привел... Пойдемте в мою кибитку. О таких вещах следует наедине говорить, без посторонних глаз и ушей.

Лезть в жилище цыганки мне не хотелось. Мало ли что ждет внутри... Да там еще и наверняка грязно! Но я до последнего цеплялась за привычную невозмутимость и не позволяла выказать смятение и брезгливость. Все равно ведь идти придется.

– Наверняка Николас будет в ярости, когда узнает, к кому вы отправились за помощью, – довольно усмехнулась Шанта, грациозно поведя точеными плечами. – Он гневлив сверх меры... И порой скор на расправу.

Не получалось не замечать, как цыганка держала себя, как шла... Как будто бы танцевала под музыку, которая была слышима ей одной. И, глядя на красавицу я осознавала, что у меня не выйдетее презирать, как следовало. Она принадлежала к племени бездомных бродяг, о которых ходили ужасные слухи... Но я смотрела на нее и думала, что Шанта дивная, редкостная красавица. И не только потому, что черты ее лица были правильными. В ней было еще что-то, что-то внутри.