Оливия Штерн - Страж её сердца [litres]

Ничего.

Пахнет пылью, сыростью, заброшенным домом.

Сидя на корточках, Алька с интересом рассматривала обстановку комнаты, в которой оказалась. Ну а что, комната как комната. Мебель в тканевых чехлах. Люстра на потолке тоже обмотана тюлем, с нее в лунном свете свисают космы пыльной паутины.

Алька поднялась, распрямила спину. Угадав под чехлом шкаф, она подошла, сдернула ткань и не сдержала разочарованного вздоха. Книги. Всего лишь книги. К сожалению, их продать куда сложнее, чем серебро. Но взяла на заметку. Если ничего не найдет, вернется и заберет пару томов. В другом шкафу оказался фарфоровый сервиз, он светился молочной белизной в потемках, но все равно был вещью бесполезной. Понятное дело, что есть все шансы до Роутона донести черепки.

В этот миг что-то звонко щелкнуло за стеной, Алька скользнула к окну, застыла, обливаясь холодным потом… Но нет. Снова дом окутала сонная тишина.

И тогда она решилась. Неслышно подобралась к двери, повернула ручку – оказалось не заперто. И Алька, забыв, как дышать, приоткрыла дверь, ведущую из комнаты в коридор.

Там было темно. И тихо. И пусто.

И старая, истертая до дыр ковровая дорожка под ногами. Лунный свет, падающий сквозь окно, выхватывал блеклое пятно на полу, а дальше – снова чернильный мрак.

Алька, облизывая пересохшие от волнения губы, сделала шаг. Еще один. Наверное, нужно было вернуться, взять две или три книги и попытаться их перепродать букинисту с площади Победы Порядка. Но как будто что-то тянуло вперед. Глупость, не иначе.

Девушка подошла к соседней двери, осторожно толкнула ее, мягко выкручивая ручку. Дверь поддалась с тихим скрипом, в лицо дохнуло гарью.

«Странно», – подумала Алька, проскальзывая в щель и пытаясь оглядеться.

Печать Святого Надзора внезапно зачесалась так, как чесалась много лет назад, заживая. Девушка не выдержала и поскребла ногтями рубец, что сразу под левым глазом, на полщеки. Святой Надзор он такой, не забалуешь. И в это время взгляд зацепился за темный силуэт на фоне окна. Высокий, плечистый.

Все внутри резко сжалось в комок и ухнуло в ледяную бездну.

Воздух внезапно застрял в горле, словно песок.

Алька подалась назад, к спасительной двери. Как, как она могла не заметить, что в комнате кто-то был? И запах этот, гарь… откуда? Портал, всего лишь портал. Этого человека не было в комнате, когда она лезла в дом. Он пришел только что.

Тело перестало слушаться. От печати внутрь черепа ввинтилась едкая боль, лишающая сил, выбивающая слезы из глаз. Боль нарастала, уши заложило. Алька неуклюже грохнулась всем телом об пол и поняла, что ее сейчас… будут бить.

Или даже просто убивать.

Но Тиб? Как же он?

Извиваясь червяком и ничего перед собой не видя, кроме мельтешащего кровавого марева, она на локтях ползла к двери.

Сипло вскрикнула, когда на шею опустилась жесткая подошва, безжалостно придавив к полу. Тот, кто это делал, получал явное удовольствие от мучений неудавшейся воровки.

«Тиб. Как же он?» – колотилось в висках.

И Алька не выдержала, жалобно захныкала, царапая ногтями пол.

Как же больно. И проклятая печать не отпускает, корешками разрывает мозг, натягивает пламенеющую сетку…

– Какая прелесть, – послышалось сверху, – двуликая в моем доме! Главное – знать, когда вернуться.

Слепая, беспощадная сила смяла Альку, словно лист бумаги. Ее ломало, скручивало так, что казалось, кости выскакивают из суставов. Наверное, она кричала. А потом все резко закончилось, кто-то взял ее и с размаху макнул в непроглядное ничто.

Лучи восходящего солнца падали косыми снопами сквозь чистое, явно вымытое накануне окно и золотили лысую макушку судьи. Он был немолод и не привык просыпаться рано, а потому был крайне раздражен и недоволен, когда его разбудил очень настойчивый посетитель. При виде приказа с печатью самого Магистра Надзора, однако, попыхтел и засунул свое недовольство куда подальше. А теперь просто сидел за столом, вяло всматриваясь в вязь золотых букв, время от времени поглядывая на того, кто, собственно, сдернул с мягкой кровати и заставил тащиться в городскую тюрьму.

Кто способен на такое?

Только приор Святого Надзора, ночью прибывший в Роутон. На место своей службы.

– Так чего вы хотите, ниат Эльдор? – наконец буркнул судья. – Конечно же я поздравляю вас со столь высоким назначением. Мы, олицетворение правосудия, всегда жили мирно со Святым Надзором, но я не совсем понимаю… э-э-э… в чем, собственно, вопрос.