Карен Линч - Убежище [ЛП]

Мой телефон завибрировал, когда они отъезжали, и, вытащив его, я прочитал два сообщения от Джордан.

"Дай ей пару дней. Она через многое прошла".

"Не спрашивай меня почему, но я почти уверена, что она любит тебя".

Я долго смотрел на второе сообщение, потом отложил телефон и завёл машину. Слова Джордан даровали мне надежду, что моя глупость не стоила мне единственной девушки, которую я когда-либо любил. Я не хотел себе пару, но не мог представить свою жизнь без Эммы. Всё, что я мог сделать, это надеяться, что она чувствовала то же самое ко мне.

Глава 24

ЭММА

Странно было снова оказаться дома, хотя я отсутствовала всего два дня. Но было приятно находиться в окружении своих вещей, а не постоянных запахов антисептика и дезинфекции.

Самым лучшим оказалась возможность принять душ и надеть свою одежду. Джордан завернула гипс в пленку и помогла мне вымыть голову шампунем. Я была слишком уставшей, и всё болело, чтобы заботиться о скромности. Она даже высушила мне волосы и расчесала их, подстрекая меня сказать, что я могу привыкнуть к тому, что меня так балуют. А потом она всё испортила, сунув мне в рот ещё одну ложку пасты-гунна.

— Я не могла дать тебе слишком много в больнице, потому что они заметили бы, как быстро ты выздоравливаешь. Если ты будешь принимать её четыре раза в день, то через несколько дней твоя рука заживёт.

С этим я не могла поспорить. Я носила гипс всего два дня, а уже хотела избавиться от него. К счастью, мои рёбра уже почти зажили.

Навыки Джордан готовить были не так хороши, поэтому на обед у нас были бутерброды. У меня не было особого аппетита, но она не выпускала меня из-за стола, пока я не съела хотя бы половину бутерброда.

— Что-то ты сегодня притихла, — сказала она, доедая второй бутерброд. — Хочешь поговорить об этом?

— Просто пытаюсь разобраться в некоторых вещах.

Она кивнула и отнесла наши тарелки в раковину, где их тут же вымыла.

— Когда ты рассказала мне о вас с Роландом, я немного удивилась. Он никогда не делал секрета из того, что не хочет серьёзных отношений. Но когда он сегодня утром появился в больнице, всё, о чём он мог думать — это увидеть тебя. Он чуть не потерял самообладание, когда я рассказала ему, что сделала эта девчонка Лекса.

Мне не хотелось говорить о Роланде, но я не смогла удержаться от вопроса.

— Как это потерял самообладание?

Она повернулась и прислонилась к столешнице.

— Он начал обращаться. Это случается только со щенками или взрослыми волками в очень эмоциональном состоянии. Этот парень по уши в тебя влюблен.

— Он сказал, что любит меня, прежде чем я рассказала ему о своём прошлом.

Трудно было думать о той ночи и о том, как быстро обожание в его глазах сменилось отвращением.

— Ты сомневаешься, что он всё ещё любит тебя?

Я покачала головой.

— Я думаю, любит, но иногда любви бывает недостаточно.

Она нахмурилась.

— Что ты имеешь в виду?

— Я хочу сказать, что некоторым людям не суждено быть вместе, как бы они ни относились друг к другу. Роланд — оборотень, а я — бывший вампир. Я не думаю, что ты могла бы найти двух более неподходящих друг для друга людей. Я знала это с самого начала и если бы я прислушивалась к своему разуму, а не к сердцу, ничего бы этого не случилось.

Джордан скрестила руки на груди.

— В любви нет никакой логики, и кого волнует, насколько ты другая. Ведь очевидно, что Роланда это не волнует, иначе он бы не запечатлелся на тебе. Так что он немного взбесился, когда услышал обо всей этой истории с вампирами. Но он прибежал, как только узнал, что ты ранена. Дай ему возможность поползать и поумолять о прощении, прежде чем спишешь со счетов.

— Поползать?

Она хихикнула.

— Это больше для того, чтобы развлечь меня.

Я слегка улыбнулся ей.

— Я больше не хочу говорить о своей несчастной личной жизни. Расскажи мне о том, чем ты занималась. Ты уже сто лет не упоминала своего египетского воина.

Она скорчила гримасу.

— Это безнадёжно. Я слышала он в Южной Африке.

— Это очень плохо.

— Да, — она громко вздохнула. — У него был очень хороший меч.

Мне было приятно смеяться, даже если от этого немного заболели рёбра. Джордан рассказывала мне о своих приключениях в Лос-Анджелесе, и её лицо светилось от радостного возбуждения. Мы с ней были такими разными. Она любила воинскую жизнь, всегда двигалась, сражалась, а я хотела спокойной, стабильной жизни. Она никогда не сможет долго оставаться в таком месте, как это, а я могла бы остаться здесь навсегда.