Джейд Дэвлин: Десерт для динозавра

Ну кто ж знал, что обычный поиск вначале выдаст всë что угодно, только не нужного мне мужчину.

Кетцалькоатль — бог-птица какого-то мира в желтой спирали, которому приносили сотни жертв. Кетцалькоатль — управляемая ракета из того же мирка. Кетцалькоатль — восстановленная недавно из остатков ДНК в «историческом» зоопарке призмы древняя летающая ящерица…

М-дэ… похоже, его прежняя Мастер явно с юмором была. Мало того что имя фиг выговоришь, так еще и что только этим именем не обзывали. Но логика видна — всë летающее и смертоносное. Летающий смертоносный топор? Она его во врагов что, кидала, получается? М-дэ…

А еще — этого сволочного топора не было ни в одной популярной ныне соцсети! Ни в Призма-чат, ни в Раду-гоу, вообще нигде! Да у меня даже дед там сидит периодически! А это совсем динозавр какой-то. Одно слово — древняя ящерица.

В конце концов, решила всë же воспользоваться клановым ИД для запроса информации именно по Оружиям.

Ну и нарыла. Такое, что сама обалдела и минуты три тупила в текст на экране:

«Первое и единственное Оружие Мастера Майи, героини “лазурного” прорыва, ушедшей на перерождение около трехсот стандартных циклов назад. Точный возраст неизвестен, но по совокупности параметров причислен к ордену древних».

Я присвистнула… По ходу, мысленно ругаясь и обзывая его «ржавой развалиной», я невольно накаркала. Это ему… ему… сколько тысяч там в этих вот параметрах, я забыла? Не, на фиг, даже в справочнике смотреть не буду. Не хочу пугаться. Много. Лазурный прорыв был еще… Э, короче, это учебник истории прошлых эпох.

Неудивительно тогда, что я для него младенчик. С печенькой… «хрусть»… м-да… Младенчик, который его привязал и изнасиловал. Ох, нет, не надо, не представляй это! Бедный мой мозг и гребаное воображение!

Ладно, читаем дальше:

«На данный момент свободен от обязательств партнерства. Является высокооплачиваемым наемником.

Внимание! Насильственная привязка категорически не рекомендуется. В случае нанесения телесных, энергетических и моральных повреждений Мастеру, пытавшемуся осуществить принудительный аурный захват, иск удовлетворен не будет».

Ик! Это что получается, будь он недостаточно сонный или не считай меня просто милым надоедливым младенцем... Эм… м-да. Родителям лучше никогда, даже в пьяном бреду, не рассказывать историю нашей привязки. Голову оторвут и скажут, что так и было...

Но вообще странно. Привязка-то пошла на ура, то есть сначала было сопротивление, но ва-аще несерьезное, как мне кажется. Потому что… потому что… ах ты ржавая же ржа!

Я вскочила, отбросив пустую коробку от печенек, и забегала по комнате, то и дело натыкаясь на кровать и прочие предметы мебели.

Как же я сразу не заметила, дурында тупая?! Как же… у нас же резонанс был! А он бывает, только если совместимость больше… э, не помню, скольки там процентов, но чего-то до ржи много. И он мне теперь печеньки шлет и кеды, заботится потому что. Потому что… хм. Так.

Нет уж-ж-ж! От Жанны еще никто так просто не уходил. Надо сесть и подумать головой, где этого гада можно с гарантией отловить. Чтобы за привязку пощупать, паразита. Где у нас водятся древние с гарантией?

По идее, в совете. Но как-то странно, наверное, сидеть в засаде у шлюза на центральной станции и кидаться оттуда на мимопроходящих Топоров. Я, конечно, обожаю шокировать окружающих, но всë же не настолько.

А как тогда? Хм… ну, они же там не только советуются, на станции этой? Там еще целый комплекс — лекари, администрация, искатели. И полно всяких ресторанчиков и баров, где можно пообедать днем и расслабиться вечером после работы. Логично будет поджидать беглого Томагавка там? Логично!

Так, где там его прикольные кеды? Надеваем — и вперед. И еще он про рубашки чего-то говорил, ща мы ему тут устроим ревизию гардероба, сам напросился. Хочу вон ту… да! Со страшной рожей на спине, и с зубами!

А домой пока всë равно не пойду. Хотя узел привязки уже почти совсем сгладился с поверхности ауры.

Глава 7

Жанна:

— Что будете заказывать, Мастер? — склонился надо мной привлекательный молодой парень, сверкая улыбкой. Возможно, вполне искренней.

Я еще раз посмотрела в меню, полное множества настоящих сладких произведений искусства, весело плавающих в голограмме.

— Пусть будет вот этот, — ткнула я в сладость, детально изображающую какой-то газовый гигант в множестве колец из застывшего шоколада и карамели, — и каффа с пряными травами.