Мария Власова - Монстром буду я [СИ]

О том, что это желание касается только последнего ужина, решила утаить, слегка вызывающе, смотря на военачальника. Я ожидала многого, но не довольно жутко смеха. Так злодеи в сказках смеются, вот точно так!

— И чего же ты хочешь, женщина? Чтобы я тебя пощадил? — во сколько снисходительности в голосе, что аж бесит.

Сам же нарывается, не виновата я!

— Ты что тупой? Какое тогда это последнее желание?! — вырвалось у меня, от чего страшный металлический монстр на мгновение застыл.

Почему-то уверена, что осталась с головой в этот момент только потому, что ему интересно, что я хочу пожелать.

— Так чего же ты хочешь? Чтобы я пощадил твоих родных? — угадала, разозлился чуток.

— Нет, о том, чтобы они никогда не встретились с вами, уже позаботилась.

— Так чего ты хочешь тогда, женщина? — он ступил шаг ко мне, почти приперев своим огромным телом к дереву.

Чешуйки на броне вот-вот порвут мою бедную кожу, но не это страшит меня. Понимая, насколько я мелкая по сравнению с ним, ещё больше нервничаю. Тяжело выразить свое глупое желание, даже если как планирую, оно спасет мою жизнь. Вместо того чтобы твердо сказать, испугано шепчу:

— Поцелуй.

— Что? — послышалось сразу от монстра.

Кажется, он не расслышал, или попросту не поверил моим словам. Вот и как мне это снова произнести вслух? Мандраж от первого раза ещё не прошел. Глотаю воздух ртом и резко втираю ему заранее заготовленную историю:

— Мне девятнадцать, у большинства девушек из моей деревни уже дети есть, а я даже не целовалась ни с кем. Не хочу умирать, по крайней мере, не целованной.

Вот сказала, и сама себе не верю, у меня должно было быть глупое и простое лицо и интонация простушки, а получилось очень резко и неправдоподобно. Стоит монстр напротив меня и, кажется, что он в шоке. Через какое-то время, военачальник отошел от шока и выдал:

— Ты хочешь поцеловаться? Со мной?

И тон у него такой, что я не выдержала и, с горящими от стыда щеками, ляпнула:

— А ты тут ещё кого-то кроме себя видишь?!

Вторая волна шока монстра и я уже жалею, что кинжала или ножа у меня нет, уже бы прирезала его. Потом он снова засмеялся и отошел на шаг, с целью оценивающе оглядеть меня с головы до пят.

— Ты не боишься меня? — как то снисходительно спросил.

— Боюсь, но ты же все равно меня убьешь. Так почему же не исполнить свое последнее желание?

— А не боишься, что я захочу большего? — наклонился почти к моему лицу, и металлическая рука убрала прядь волос с лица.

— Многие хотели, — оскалилась, убирая металлическую клешню от лица, — хотелка ломалась.

— И что же, правда не целовалась никогда? — голос полный иронии.

Неужели понял, что я хочу сделать? Да нет, судя по тому, что я о нем знаю, логика явно не его конек.

— Нет.

— А не боишься целоваться с монстром? — опять этот снисходительный тон, в конец меня взбесил.

— Да что ты ломаешься как баба? — фыркнула, понимая, что мой план сыграть в простушку пошел к чёрту и надо хоть как-то заставить его снять шлем.

Пытаюсь схватить шлем и снять его, но меня хватают за запястья, больно сжимая их.

— Или что, ты боишься маленькую беззащитную девушку? — спрашиваю, ухмыляюсь и играю на его гордости.

Он резко отошел на шаг и одной рукой скинул свой шлем. Ветер развеял длинные черные волосы, мужское лицо изуродованное шрамами и гримасой злости. Самый большой шрам пересекает наискось все лицо. Когда-то он был безумно красив, но теперь лицо огрубело, и о красоте напоминают только черные красивые глаза и слегка полные губы. На правом ухе весит серьга из золота, напоминающая лезвие тонкого меча. С виду обычный человек, вот только кожа сероватого оттенка. Может быть, он ожидал от меня удивления, или даже отвращения, но вот только я уже видела его, причем даже совсем без одежды и даже слегка мертвым. Меня вообще теперь ему будет трудно удивить. Хорошо, что он не знает, что кроме его кабинета я и в спальне побывать успела.

— Не передумала? — холодный, почти безразличный вопрос, вот только прежде чем я успела хоть что-то сказать, он оказался рядом и сжал в жестких объятьях.

Мне кажется, весь воздух выбили из легких и тогда холодные губы накрыли мои в жестком поцелуе. Одетые в металл руки грубо прижимают к себе, в холодных доспехах, держа так, чтобы ноги не касались земли.

Было как-то странно, новые непонятные для меня ощущения, которые я решила запихнуть куда подальше, сосредоточившись на цели — высвободить зажатые руки, хотя бы одну. Есть у этих тварей одна особенность, им тяжело дышать нашим воздухом, для жизни им нужно дышать воздухом, который создают специальные синие растения с их родины. Шлем же содержит пыльцу этих растений, а без него они долго находиться на нашем воздухе не могут. Не то чтобы надеюсь, что пока мы будем целоваться, он задохнется, это было бы очень глупо с моей стороны. А вот шанс что я дотянусь до серьги и всажу ее ему в шею более реальный. Вот только держит слишком крепко, не давая и шанса, не то что руку вытащить, но даже банально на поцелуй ответить.