Юлия Буланова: Темная леди для светлого Лорда (СИ)

Остаток вечера я помню плохо. Кажется, я еще за столом начала клевать носом. Как не заснула прямо там, даже представить не могу. По-моему, Бажен взял меня за руку и куда-то повел. А послушно шла позади, вяло перебирая ногами. Мне показали на две абсолютно одинаковые двери, обозвав их поочередно ванной и спальней. Я выбрала последнюю. Там стояла небольшая уже расправленная кровать. Как добралась до подушки — не помню. Мне до ужаса хотелось спать. Меня совершенно не смущало ни близкое соседство совершенно незнакомых мне парней, ни отсутствие замка на двери. То, что я смутно себе представляю, где, собственно, нахожусь, казалось мелочью нестоящей внимания. Короче, мне все было глубоко фиолетово.

Но как говорит одна моя знакомая: «Раскаянье, обычно, приходит наутро». Оно и пришло вместе с резким пробуждением от глухого звука падения чего-то, по-видимому, очень тяжелого.

ГЛАВА 3

Я сначала не совсем поняла, где нахожусь. Потом вспомнила и испугалась. На меня в одно мгновение нахлынуло понимание того, в каком щекотливом положение я могла оказаться. Пытаюсь оглядеться, но в полумраке комнаты — это сделать достаточно сложно. Хотя, судя по тому, что в комнате, кроме меня никого не наблюдается, пронесло. Одежда на мне. Дверь плотно закрыта. И только за стенкой громко заорали:

— Лорд, чтоб тебя! Какого… ты гантели свои по полу разбрасываешь, культурист несчастный?!

— А какого… ты под ноги не смотришь?! И, кстати, они такие же мои, как и твои! Ты тоже ими пользуешься.

Я невольно расплылась в улыбке. А тем временем двое парней продолжили выяснение: «Чьи это, собственно, гантели? Где они должны лежать? И какой акт вандализма над ними будет совершен, если они так и будут валяться на полу».

Бажен и Антон. Такие разные. Темный и Светлый. Но все равно они казались мне братьями-близнецами. В них чувствовалось какое-то родство. Особенно, когда эта парочка вот так ругалась. Расслабленно падаю на подушку и снова уплываю в страну сновидений. Мне снятся белые волки, бегущие по заснеженной равнине, и слышится тихий плач гитары. Я просыпаюсь со слезами на глазах, а в моей памяти до сих пор звучит та музыка. Любовь, страх, боль и отчаянье, свитые воедино удивительной мелодией.

Мне казалось, что прошло не больше минуты с моего первого пробуждения. За окном уже окончательно рассвело, а за стенкой ругалось несколько парней. Громко, с пылом они спорили о том, стоит меня разбудить, или нет. Я уже говорила, что мужчины народ нелогичный? Посмеявшись над особо громкими защитниками моего покоя, встаю и одеваюсь. А потом направилась на кухню готовить мальчикам завтрак. Их почему-то стало в два раза больше, чем было вчера. Но и знакомые лица среди них мелькали. Правда, я ни одного имени не запомнила, но, думаю, они мне это простят, если я их накормлю.

На приготовление утренний трапезы, у меня ушло: около получаса, десяток яиц, три буханки хлеба, палка сервелата, и половина банки кофе. Так как на кухне все не поместились, пришлось пару раз сбегать с подносом в зал. Лорд, всякий раз, когда ловил мой взгляд, нежно улыбался. Это немного смущало и вызывало некоторое недоумение. С чего это вдруг мне оказывались такие знаки внимания? Да и не были они желанными. Блондин нравился мне значительно меньше моего сероглазого спасителя.

Парни наперебой расхваливали мои гренки и бутерброды. А вот Бажен в мою сторону даже и не смотрел. Он сидел за письменным столом, уткнувшись в ноутбук. Я подошла к нему и положила руку на плечо. Не хватало еще, чтобы он без завтрака остался. Парень нервно дернулся, сталкивая мою руку, и сквозь зубы прошипел:

— Я занят. Отстать.

Как он при этом на меня посмотрел, вообще, отдельная история. Меня очень удивило, что я не осела кучкой пепла к его ногам? Не поняла: чего это он? Я всего лишь хотела предложить ему чашечку кофе. Меня такое «Доброе утро» озадачило. Вчера глазки строил, а сегодня волком смотрит, да еще и хамит. Что, вообще, происходит? Мир с ума сошел? Или я не что-то неправильно поняла?

Мои размышления о том, как мне обидно прервал Лорд. Он предложил подбросить меня в универ, если я не хочу сегодня прогулять. Прогулять я хотела, но позволить себе такого не могла. Бюджетники, которые дорожили своими местами в отличие от коммерческого отделения, должны были являться на занятия хоть снег, хоть град, хоть температура минус сорок. Наш куратор принимал только одну уважительную причину для отсутствия студента на лекции — смерть, да и то, возмущался такой безалаберности. Поэтому я согласилась.