Татьяна Зингер: Соль и пламя. Вестница

И перебивала глас Тьмы Тая.

Та-я.

Он сходил с ума.

– Я прорвал завесу. – С его губ стекала кровавая пена. – Я не понимал… Тьма вырвался… Они всех уничтожат.

Набежала стража и скрутила Иттана. Его потащили по коридору (да он и не сопротивлялся), а Тая ковыляла следом.

– Тебе помогут, – твердила она, не веря самой себе. – Маги придумают, как выковырять из тебя это .

– Поздно. – Иттан прикусил губу. – Тьма уже ушел. Я ему больше не нужен.

А в голове отдавалось далеким эхом: « Будь горд собой, ибо мир падет благодаря тебе, маг. Прощай ».

Иттан

В кабинете размером со спичечный коробок с трудом уместились суетливые маги и детектив, застывший напротив Иттана. Казалось, стены трещат по швам от количества собравшихся в них людей. Тая забилась где-то в уголке – к Иттану ее не подпустили. Стул, куда его усадили, был шаток и неудобен. Детектив Леон, мужчина лоснящийся и аккуратный, но не вызывающий доверия, задавал однообразные вопросы, на которые Иттан столь же однообразно отнекивался. На шею повесили сдерживающий ошейник, и кожу сдавливало его металлом. Глупцы, они не понимали, что против Тьмы не спасли бы ни ошейники, ни заклинания.

Но Иттан ощущал, что Тьма не затаился – он оставил тело навсегда.

Потрепанные недавней схваткой колдуны осматривали Иттана, изучали строение его резерва, искали темные происки. Но не замечали ничего неординарного. Маги чесали в затылках и не понимали, каким образом их сокрушили получасом ранее?

Но Иттан знал, что нечто черное ворочается в нем, затаенное глубоко под ребрами. Пусть Тьма ушел, но оставил черную мощь в качестве прощального подарка. Мощь эта раздвигала ребра и обосновывалась между легких. Заполняла собой внутренности. Бурлила. И умело пряталась от любопытных глаз.

Из обычного светлого мага, бытового и бесполезного в сражениях, Иттан обратился в того, кому была дарована сила, что темнее самой ночи.

К глубочайшему сожалению – разумеется, магов и детектива, – Иттан не стремился помочь в расследовании. Сквозь кисель в мозгах он фокусировался на детективе, а тот, красный донельзя, повышал и повышал голос. Еще немного, и начал бы вопить.

– Коль вы не хотите сотрудничать мирно, придется применить силу! – пророкотал он, забрызгивая лицо Иттана слюной.

Не удалось, ибо в кабинет ворвался граф Берк-старший в сопровождении двух воинов. Отец что-то шепнул на ухо детективу Леону, помахал перед его носом бумагой с гербовой печатью – и детектив возмущенно заговорил:

– Не имеете права! Это мое дело!

Теперь он орал, а на шее вздулась вена.

– Уже нет, – ответил граф добродушно. – Вам выписана премия от начальника управления. Отправляйтесь домой, отдохните, побудьте с семьей. Благодарю за вашу помощь в расследовании. Дальше я разберусь сам. Или вы оспорите приказ короля?

Он запихнул лист бумаги в карман пальто Леона, и детектив, еще с секунду посверлив графа злобным взглядом, двинулся к дверям. Воины проводили его настороженно, а когда на выход зашагали маги – и вовсе взялись за оружие. Но обошлось. Последний маг щелкнул ключом в замочке, и ошейник спал.

– Охранять, – коротко приказал отец.

Воины, чеканя шаг, вышли. Дверь захлопнулась. Если раньше было душно и многолюдно, то от присутствия отца стены сдавливали. Тая нерешительно встала со скамьи, где сидела, посмотрела на графа Берка-старшего с настороженностью.

– Рассказывай, – велел отец коротко, обращаясь к Иттану и засыпая в трубку табак. – Сейчас мы или отделаемся малой кровью и спишем все на помешательство, или ты сдохнешь в темнице, а твою девицу посадят лет на двадцать за пособничество чернокнижию.

Иттан колебался, подбирая правильные слова. Но Тая, не удержавшись, прокашлялась. Ее высокий взволнованный голосок разбивался о стекла.

– Все началось, когда Иттану поручили исследовать лес недалеко от завесы…

Она вспоминала, сбивалась с мысли, переминалась с ноги на ногу. За время своего долгого, тяжелого рассказа ни на секунду не присела, как и отец. Тот курил трубку, заполняя дымом крохотный кабинет, заваленный бумагами и кривобокими пустующими стеллажами. Иногда Иттан перебивал Таю, чтобы пояснить детали.

Он признался в слепоте, жизни в низинах и голосе, который не давал покоя. В том, как побывал у подводников и как посетил завесу. О соли, покрывающей земли, где обитали твари. И о Тьме, взявшем контроль над безвольным телом. О силе, дарованной порождением мира мертвых.