Кэндис Робинсон: Тин

— Ты поздно, — огрызнулась она.

— А тебе какое дело? Он мертв.

Тин швырнул окровавленную голову в домовую, чуть не сбив дородную фейри с камня. Эта работа была слишком легкой для его навыков и уровня заработной платы, чтобы он мог стерпеть ехидные замечания.

— Я наняла тебя, чтобы ты убил его до захода солнца.

Тин размял шею. Было бы выгоднее убить домовую и забрать все ценное, что у нее есть. Она была древней и едва доставала ему до колен — это было бы легко, — но если он начнет убивать своих клиентов, никто не станет его нанимать. И так уже стало достаточно сложно найти работу за пределами Изумрудного города. Сельские жители не особо занимались интригами, как это делалось в столице, но компенсировали это своей жестокостью. Если бы этот фейри не разбирался бы с их проблемами, то никто бы не стал.

Домовая, должно быть, почувствовала ход мыслей Тина, потому что она сделала вид, будто проверяет подлинность головы.

— Хорошо. Работа закончена.

Она потянулась к передней части платья за небольшим мешочком. И притворилась, что взвешивает его в руках, прежде чем бросить к его ногам.

— Это относится и к нашим делам, наёмный убийца.

Он поймал мешочек носком ботинка как раз перед тем, как тот приземлился в грязь. Ему потребовалась каждая унция скудного самоконтроля, чтобы не ринуться к ее горлу. Тин открыл мешочек, чтобы удостовериться, что он полон бриллиантов, а не гальками, хотя и был уверен, что домовая не настолько глупа, чтобы его обмануть. Последний, кто пытался это сделать, в итоге оказался пронзенным насквозь.

Удовлетворенный, фейри повернулся на каблуках и пошел в сторону города, чтобы выпить заслуженный напиток. Если Тин сможет найти комнату на ночь и кого-нибудь, кто купил бы у него драгоценные камни, прежде чем он переедет в следующий город, тем было бы лучше.

Когда он приблизился к краю поляны, сквозь деревья мелькали фейрийские образы. Их тела были затянуты кружащейся яркой тканью цвета драгоценных камней. Свет костра ласкал открытые участки кожи, бледные, темные, у кого-то покрыты чешуей, а у других — перьями. Ленты, привязанные к столбам, поднимались и опускались в такт их безупречным движениям.

Похоже, что ночной ритуал в этой части страны Оз состоял в приветствия рассвета танцем, что означало, что они будут заняты этим всю ночь. Он ещё никогда не приезжал именно в этот город и не был уверен, какой может быть их реакция по отношению к нему. Жители либо пытались его убить, либо прятались внутри и запирали двери. Чаще всего встречалась смесь и того, и другого. Какой бы ни была реакция на его железные шрамы, Тина это не особо волновало, если только это не создавало для него дополнительных хлопот.

Тин, не желая того, коснулся колец в волосах. Он отказывался прятать лицо, даже если бы это облегчало ему задачу, поэтому фейри опустил руку и пошёл прямо в город и через вечеринку. Танцоры отшатывались, заметив его. Копыта переставали топать, крылья замирали, а вскоре и вся музыка стихла.

Тин преувеличенно поклонился и затаил дыхание. Когда никто не закричал и не напал, Тин увернулся от декоративных плавающих шаров света, направившись в таверну. Лучше было поторопиться, пока они не решили, как отреагировать. Над дверью криво висела вывеска «Пика с перцем», написанная на эльфийском языке. Он приготовился к тому, чтобы владелец даст ему пинка, как только он войдет внутрь, но ему действительно не помешало бы провести ночь в настоящей постели. Сразу после выпивки.

Внутри таверна была совершенно пуста, если не считать женщины, протирающей стойку бара. Два ребристых рога окружали ее голову по бокам, темные волосы были уложены в подходящем к ним стиле.

— Добро… — ее слова оборвались, когда она встретилась с ним взглядом, сразу узнав его.

Тин сделал все возможное, чтобы подарить ей ободряющую улыбку, но железо наполовину исказило ее.

— У вас есть комнаты?

Девушка осторожно отодвинулась назад.

— Мы… закрыты… на время…

Он не стал упоминать, что она начала приветствовать его до того, как подняла глаза. Вместо этого он вытащил один из больших бриллиантов и положил его в центр ладони. Ее глаза невероятно расширились при виде всей свежей крови, что была на его перчатке.

Чёрт. Бриллиант или не бриллиант, он знал, что она была в пяти секундах от того, чтобы упасть в обморок.

— Дай парню комнату, красавица.

Тин застыл, услышав знакомый голос, которого он, к счастью, не слышал уже много лет, и посмотрел на алкоголь за стойкой.