Ольга Валентеева: Королева ходит последней

Я бесшумно приоткрыл дверь. Как и ожидал, Эрвинг кружился с мечом. Меня всегда поражала его тактика боя. Я был не настолько ловок с мечами, из оружия я предпочитал кинжал или, на худой конец, кастет, а Эрвинг управлялся с мечом так, будто родился с ним в руках. За тот год, что я не видел друга, он ничуть не изменился: все то же суровое лицо, острый взгляд черных глаз, стянутые на затылке волосы. Эрвинг делал выпад за выпадом, а я тихонько подкрался сзади и попытался проделать тот же фокус, что и со слугой — опустить руку на плечо. Вот только не успел, потому что Эри резко обернулся, и острие меча уперлось мне в грудь.

— Сдаюсь! — Я примиряюще поднял ладони.

— Никогда ко мне не подкрадывайся, — усмехнулся Аттеус, — а то зашибу ненароком.

— Да ладно, можно подумать, ты стал хуже контролировать меч. Здравствуй, брат.

И протянул Эрвингу руку. Тот передал меч слуге и ответил на рукопожатие:

— Здравствуй. Мы ждали тебя только завтра.

— Увы, завтра меня уже не будет в Изельгарде, поэтому решил заглянуть перед тем, как отправляться в путь.

— Снова отправляют в Литонию? — Эрвинг сразу нахмурился. Его связывали с Литонией не лучшие воспоминания.

— Да, дружище. Его величество считает, что за королевой Брандой необходимо присмотреть. И, судя по всему, опасения оправданны, поэтому я уезжаю.

— Жаль. Дети расстроятся. Они надеялись напроситься к тебе в гости.

— И где же мои любимые племянники?

Хоть Эрвинг и не был мне братом по крови, война связала нас иными узами братства.

— Дядя Ник!

Легки на помине. Первой до меня домчалась Тиана. Приемная дочь Эрвинга была светленькой, как одуванчик, и такой же воздушной. Она повисла у меня на шее, а я подхватил ее на руки. Эдгар опоздал на пару мгновений и теперь обиженно насупился. Он был копией отца — черноволосый, черноглазый, бойкий. И влюбленный во все, что колет и режет. Младший сын, мой тезка Ники, был на два года младше брата с сестрой и глядел на меня настороженно. Но по примеру старших тоже подошел. У него были тепло-карие глаза матери. И сама дейра Аттеус тоже появилась в дверях.

— Ник! — Она радостно улыбнулась. — А мы думали, ты заглянешь завтра.

Материнство сделало Амелинду мягче. Особенно когда появился на свет младший сын. Когда родился старший, она до конца не понимала, что происходит, и не осознавала приближающегося счастья. С Ники все было по-другому. Да он и рос другим — более вдумчивым и скрытным.

Эмми замерла рядом с мужем, пока я здоровался с детьми. Когда я видел Эрвинга и Эмми рядом, иногда начинал сожалеть о принятом решении никогда не создавать семью. Но с моей профессией я мог отвечать только за себя. Это и помогало выжить в многочисленных передрягах.

— Поужинаешь с нами? — спросила Амелинда.

— Не откажусь, — с охотой согласился я, вспомнив, что как раз об ужине и забыл.

— Тогда прикажу накрывать на стол. Дети, быстро мыть руки!

Детвора нехотя послушалась. Еще бы они попробовали спорить с матерью! А мы с Эрвингом остались вдвоем.

— Идем, — пригласил он, — подождем в гостиной. Здесь, правда, не мой замок, и Лайза с нами не приехала, поэтому придется довольствоваться искусством местного повара.

— Какое несчастье, — усмехнулся я. — А на самом деле я хотел с тобой поговорить, брат. Ты знаешь Бранду Литонскую лучше меня. Что она за человек?

Когда-то у Эрвинга с Брандой был бурный роман, но это давно осталось в прошлом. Тем не менее Эри действительно мог что-то мне подсказать.

— Бранда — женщина сложная. — Он пожал плечами. — Мы давно не виделись, но не думаю, чтобы она сильно изменилась. С ней стоит быть осторожным, Ник. Илверт стоял у нее на пути, и где теперь Илверт?

На том свете. Ее величество лично воткнула кинжал в тело супруга.

— Впрочем, ты ведь пробыл в Литонии дольше моего, — продолжил Эри, когда мы вошли в гостиную. — Должен сам знать.

— Я-то знаю, но мы не сталкивались близко. Осмонд считает, что Бранда ведет игру за его спиной.

— Она может, но не уверен, что это плохо.

— Слышал бы тебя его величество.

Эрвинг с горечью усмехнулся. Да уж, Осмонд никогда и никого не слушал. И пока они с Эри придерживались нейтралитета: ровно до тех пор, пока Аттеус оставался у себя в замке и приезжал в столицу раз в году.

— Ты сам-то как? — решил я сменить тему. — Как детвора?

— Сам видишь, все благополучно, только…

— Что?

Эрвинг взглядом указал за свое плечо. Он, как всегда, почувствовал приближение детей раньше, чем они появились. А из-за двери виднелись две маленькие тени. Понятно, Эд и Тиа. Они воистину были неразлучны, как настоящие двойняшки.