Надежда Волгина - Заказано влюбиться

— Это какой-то кошмар! — скривился Глеб. — Как в пыточной побывал.

— В гостиницу?

— Да, пожалуй. Надо помыться, вещи постирать, а то от меня воняет, как из твоей канистры.

— На вечер есть какие-нибудь планы? — поинтересовался Стас, выруливая с заставленного машинами тесного двора и приглушенно чертыхаясь.

— Какие планы? Я ж на антибиотиках. Перед теликом буду валяться…

— Да ладно… — протянул Стас. — И что, что на антибиотиках. Пошли в клубешник.

— Правда, не хочется, Стас, не обижайся, — Глеб снова поморщился. На этот раз не из-за укола, а вдруг заболел пораненный палец.

Со Стасом они были знакомы еще с институтской скамьи. После окончания института Стас уехал в родной город и открыл свой автосервис, который сейчас вполне себе процветал. А Глеб втянулся в семейный автомобильный бизнес. Когда встал вопрос об открытии дилерского центра на периферии, то Глеб сразу подумал, что лучше Стаса никто с этим не справится. Только вот с местными властями возникли заморочки, и пришлось Глебу отправляться в провинцию самому, да еще и в декабре. И вернуться домой он не мог, потому что бумажная волокита затянулась, и даже в наше время бюрократию обойти не получалось. Торчать ему тут до самого нового года. Дай бог, чтоб на сам праздник успеть вернуться домой.

Стас подвез его до гостиницы, и они с другом распрощались до понедельника. Палец периодически простреливало болью, и Глебу это отравляло и без того не радужное настроение. Даже показалось, что поднялась температура. Не хватало только разболеться тут.

После душа легче не стало, а палец разболелся так, что терпел Глеб уже с трудом. Когда стало совсем плохо, и от боли он уже мало что соображал, Глеб вызвал такси и назвал адрес той медсестры, к которой сегодня ездил на укол. Всю дорогу до ее дома, он молился, чтоб она была там. Должна… Такие несовременные обычно по вечерам сидят дома.

— Вы? — открыла она дверь и очень удивилась. От боли Глеб уже с трудом сдерживал стоны. Рука отваливалась по локоть. И все же он подумал, что нельзя вот так открывать дверь, даже не посмотрев в глазок, не проверив, кто там пришел. Кажется, она живет одна.

— Я не знаю, что со мной, но болит ужасно, — показал он ей руку, которую придерживал как малое дитя.

— Проходите, — распахнула она дверь. — Не разувайтесь бога ради! Идите сразу в комнату…

Спорить Глеб не стал — подчинился беспрекословно.

Первым делом она разбинтовала руку, и оба они какое-то время с ужасом рассматривали покрасневший и опухший палец.

— Ничего не понимаю, — пробормотала медсестра. — Утром же все было в порядке.

— Пожалуйста, сделайте хоть что-то, — простонал Глеб. — Сил терпеть уже нет.

Палец теперь пульсировал от боли безостановочно.

— Что же я могу сделать? — в растерянности взглянула она на него. — Разве что болеутоляющее вколоть, — метнулась она к шкафу и принялась доставать оттуда лекарства, пока не нашла нужное.

На этот раз укола Глеб даже не почувствовал, зато проникся облегчением, что наступило довольно быстро. На это время медсестра оставила его одного в комнате, но встать и уйти он не рискнул. Нужно было дождаться, когда совсем перестанет болеть. Ну и оставалось надеяться, что больше приступ не повторится.

— Поехали, я вызвала такси, — вернулась девушка в комнату полностью одетая и взволнованная. Как невольно отметил Глеб, румянец ей был к лицу, и волосы, когда не были туго стянуты в хвост, делали лицо симпатичнее.

— Куда?

— Как куда? В травмпункт, конечно же! Ваша рана выглядит ужасно и может начаться заражение. Нужно срочно почистить ее и зашить снова. Срочно! — повысила она голос, и Глеб, наконец, понял, что от него требуется.

Ладно, за то, что возится с ним в свой выходной, он отблагодарит ее позже.

В травмпункте все проделали очень быстро, но больно ему было так, что временами он балансировал на грани потери сознания. Как объяснил дежурный хирург, меланхолично и равнодушно выполняющий свою работу, при гнойном воспалении болеутоляющие не действуют.

Ну и как результат, все та же медсестра вколола ему на этот раз сразу несколько уколов. Помимо антибиотиков, еще и какие-то противомикробные.

— Извините, но это для вашей же пользы, — смутилась она, и снова показалась Глебу очень даже ничего. Правда, какая-то она все же забитая, несовременная. В Москве таких девушек и не осталось уже. — Завра вам опять нужно сделать три укола.

— Тогда я приеду? К вам домой, — спохватился Глеб.