Ольга Валентеева: Ромашка для ведьмы

Началось все с крыс. То есть как с крыс… Может, и гораздо раньше, но именно тот день оставил неизгладимое впечатление в памяти, а значит, его можно считать отправной точкой моей истории. Было утро как утро. Я проснулась поздно, потянулась, свешивая ноги на пол, и ойкнула. Крыса сидела на полу и смотрела на меня. Я же, поджав ноги, сидела на кровати и смотрела на крысу. И, как назло, под рукой не было ничего тяжелого. Ничего такого, что позволило бы честной светлой ведунье победить в неравной борьбе с рыжим чудовищем. Дотянуться бы до тапки, но вот в чем дело: вчера я до полуночи собирала травы в лесу и разувалась в полусонном состоянии. Теперь мои тапки стояли у самой двери, а значит, не могли служить средством борьбы.

— Пошла вон! — попросила я непрошеную гостью по-хорошему.

Крыса таращилась на меня, будто вот-вот сожрет. Какая незадача! Я не боялась вампиров, поднятых мертвецов, летучих мышей, зато до одури боялась крыс.

— Эй, ведьма! — забарабанили в дверь.

Вот сколько раз объяснять необразованному деревенскому народу, что не ведьма я, а светлая ведунья? Нет, конечно, проклясть чесоткой могу при необходимости, но мне же потом придется эту чесотку снимать. Себе дороже.

— Марьяна, померла, что ль?

Точно, сосед. И точно — за зельем от похмелья. А вот шиш ему!

Дверь скрипнула. Вот курица, еще и дверь забыла запереть. Зато теперь появился шанс, что сосед поможет мне в неравной борьбе с врагом. Дядька Улан был большим, как гора, и тяжелым на руку, если верить супруге. Он распахнул настежь дверь в спальню, покраснел, увидев меня в ночной сорочке, затем перевел взгляд ниже, на крысу… И взвыл! Запрыгнул на стол. Стол, не выдержав такого веса, захрустел и треснул, проваливаясь под соседом. А на полочках под столом стояли мои зелья…

В воздух взметнулось зеленоватое облачко. Я вовремя зажала нос, а крыса и дядька Улан вдохнули глубоко, смачно. Отчаянно попыталась понять, что именно смешалось при падении дядьки и стола, и не могла. Ой, мама! Зато крыса куда-то юркнула, и я понеслась стремглав к двери.

Упала на зеленую травку, раскинув руки. Фух! Можно дышать.

— Ой, бесстыдница! — послышался голос тетки Фески, жены дяди Улана. — Хоть бы срам-то прикрыла. Тут честные люди живут, на красоту твою проклятую не падкие.

Спасибо за комплимент. Я не считала себя особо красивой. Волосы тонкие, темные, столько зелий на них перевела, а им хоть бы хны. На носу — веснушки, ровно три. И тоже несводимые. Глаза, правда, большие. Ведьмовские, как вторили соседи, да только не зеленые, а серые. Девка как девка, одним словом.

— Поглядите, люди добрые! — продолжала взывать Феска. — Срамота-то какая!

И вдруг заткнулась на самой отчаянной ноте. А все потому, что на пороге появился дядька Улан.

— Ах ты кобель! — Тетка Феска подбоченилась и приготовилась к обороне. — К ведьме повадился? Уж я-то ее жиденькую косенку повытреплю. Слюнки по лицу поразмазываю.

Почему мне-то? Это же ее муж вышел из моего дома. Непонятная женская логика. И вдруг дядька Улан взревел:

— Дорогая, не убегай от меня! Ты ж мой это… свет ночной.

И какой ночью свет? Луна, что ли? Или лучина — единственное, что можно найти в захудалой деревушке, куда меня отправили отрабатывать три года после получения диплома. Хорошо же его зельями приложило. Но сказано ведь: не лезь к ведьме, не полетишь к черту. Я уже приготовилась отбиваться от излишне разгорячившегося соседа и его супруги, когда он вдруг согнулся в три погибели и что-то подхватил с земли.

— О, крысуля, любовь моя! — Сосед сжал в пальцах-сардельках ошалевшую от «счастья» крысу и поцеловал в нос.

Та, похоже, не осознала, чем заслужила этот подарок судьбы, и тяпнула Улана прямо за кончик носа.

— Эй, ты что там, упился? — раздался бодрый голос соседки. — С кем лобызаешься, пьянь? Крыса ведь!

— Это ты крыса, — грозно обернулся дядя Улан. — А она мне слова дурного за всю жизнь не сказала.

— Вы с этой… кхм… дамой знакомы всего-то минут пять, — вмешалась я ради приличия.

— А вы помолчали бы, милочка. Идем, дорогая. Я посажу тебя на подушку и угощу сыром.

И дядя Улан зашагал домой с вырывающейся крысой в руках. Теперь уже вопила тетушка Феска. Ее явно не порадовало, что хвостатая «соперница» будет жить рядом с ними. Она попыталась заставить мужа выпустить крысу, но с этим зверюшка справилась и сама. Укусила дядю Улана за руку и была такова. Улан загрустил, а тетя Феска развернулась ко мне.