Ольга Валентеева: Ромашка для ведьмы

— Марьяну не утомлять, — прошипел Али. — Громко не говорить. Через пять минут все вон!

— Марьяшечка, ты как? — полушепотом спросила Тихвина.

— Уже хорошо, — улыбнулась я. — Что случилось?

Все почему-то покосились на Али, и тот кивнул.

— Там, на площади, был младший брат Данелия, — сказал Итен. — И когда он понял, что дело проиграно, решил забрать жизнь главной виновницы в крушении их планов. Твою жизнь, потому что ты осталась одна, без защиты. Прости нас, Марьяна.

— Все хорошо, — успокоила друзей. — Я жива, преступники схвачены. Схвачены ведь?

Друзья слаженно кивнули.

— Большую часть мятежников задержали на площади, — ответил Слав. — Несколько человек погибли. Брат Данелия тоже под замком, вот только сам Данелий бесследно исчез.

— Но как? Ведь та комната… Ее двери нельзя было открыть ни снаружи, ни изнутри.

— Мы не знаем, — сказал князь Листвина. — Но, думаю, мы его больше не увидим, а всех виновных будут судить по закону Альбертины. Альберт передает тебе привет. Он тоже хотел бы быть здесь, но дел очень много. Князь занимается восстановлением порядка и готовится к восшествию на престол. И очень надеется, что к тому дню ты будешь достаточно здорова, чтобы присутствовать на торжественной церемонии.

— Передавайте мою благодарность за приглашение.

— А теперь вон! — скомандовал Али, и друзья послушались. Остался только Ромашка. Али взглянул на него угрюмо, но промолчал, вышел следом за ребятами и закрыл дверь. Ромаш сел рядом с кроватью.

— Ты напугала меня, — сказал он тихо. — Очень напугала, Марьяна.

— Прости меня, такую непутевую. — Я придвинулась ближе к нему. — Но главное, что все позади. Раны затянутся, и все будет хорошо.

— Обязательно, — кивнул Ромашка, обнимая меня. — И раз уж все наладилось, повторю свой вопрос. Ты выйдешь за меня замуж, Мария Эрдерин?

— Да, — тихо сказала я. — Но при одном условии.

— Каком? — Ромашка уставился на меня.

— Уговори директора Расса назначить мне новое место для практики.

Ромаш рассмеялся. Он хохотал, хватаясь за бока, пока не выступили слезы.

— Ты неподражаема! — заявил он. — Недаром отец от тебя в восторге.

— Как он? — спросила я. — Здоров?

— Да, только сильно магически истощен, слишком долго удерживал Альберта Двенадцатого, но скоро резерв пополнится, и папа снова будет внушать ужас всему двору верховного князя Альбертины.

— Вы помирились?

— Можно и так сказать. — Ромашка пожал плечами. — Мы не говорим о прошлом. Вчера вернулась мама, так что за папой есть кому присмотреть.

Я улыбнулась. Крепче прижалась к Ромашке и почувствовала себя абсолютно счастливой.

— Люблю тебя, — шепнул Ромаш, осторожно меня целуя.

— И я тебя, — ответила ему. — Всем сердцем.

Время мчалось незаметно. Я была ужасно занята: Слав и Тихвина решили пожениться, не отставали от них и Итен с Любимой, поэтому мы с Ромашкой тоже готовились к свадьбе. Три свадьбы в один день — что может быть лучше? Родители хватались за голову, пытаясь успеть подготовить все в срок. В столицу приехали оставшиеся сестры Слава, и князь сразу куда-то исчез вместе с Тишкой. Мы с Ромашкой нашли их в светлой школе. Князь и подруга облюбовали мою комнатку у лаборатории, где не было никаких шумных родственников и предсвадебной суеты. Увы, за пару недель до свадьбы мы попрощались с Али. Он решил, что отправится путешествовать и навестит родные земли.

— Останься! — просила его я. — Куда тебе спешить? Хотя бы до праздника останься.

— Прости, Марьяна, — грустно отвечал волшебник. — Я так давно не был дома и не могу больше ждать. Умом понимаю, что там не осталось ничего, что было мне дорого и знакомо, но очень хочу снова увидеть свою родину.

— Хорошо. — Я опустила голову. — Но ты ведь вернешься?

— Да, обязательно, — пообещал Али. — Только не скоро.

— Так и я не скоро вернусь в столицу. У меня еще два года практики. Мой папа и папа Ромашки просили у директора, чтобы я проходила практику здесь, но тот сказал, что его нервная система меня не выдержит, поэтому ехать придется далеко.

— А как же Ромаш? — спросил Али.

— Ромашка едет со мной, только его родственники пока об этом не знают. Ничего, после свадьбы сообщим. Ты точно не задержишься?

Али покачал головой. Что ж, я его понимала. Он слишком долго был привязан к кувшину и подчинялся чужой воле, а теперь хотел ощутить свободу, снова жить. Поэтому и рвался в путь, и не было такой силы, которая могла бы его удержать.